― Это ты что ли новый хозяин Чёрного поля? ― старушка взгромоздилась на стул и положила трость себе на колени.
― О каком поле конкретно идёт речь? У меня их несколько.
― А возле Никольского которое.
― Почему это оно чёрное? ― нахмурился Игнат Фёдорович.
― А тебе перед продажей не сказали что ли? ― сочувствующе посмотрела на него визитёрша. ― Мёртвое оно. Не растёт там ничего по пахоте.
― Да как же не растёт, если пшеница уж по колено вымахала? ― усмехнулся мужчина. ― Вы, собственно, по какому поводу пришли? Если жаловаться на что, так у меня всё по закону. Вспахано и засеяно ровно по границам, про гербициды пчеловодов ваших предупреждаю заранее…
― Дерево посреди участка видал?
― Видал. Ну и? Слышал, что у вас тут с ним поверье какое-то связано, потому и не тронул.
― Поверье… ― морщинистое лицо старушки исказила похожая на горькую усмешку гримаса. ― Вот от неведения все беды и происходят. Трактора твои по весне корни ему повредили, когда вокруг пахали. Ветки сохнут понизу, а это значит, что урожая тебе не видать, и нам беды из-за тебя не оберёшься теперь.
― Послушайте, уважаемая, если вы меня местными приметами и байками порадовать пришли, то извините, но у меня на это времени нет. До свидания.
― Ну-ну… ― многозначительно протянула старушка и с громким кряхтением поднялась на свои больные ноги. ― Когда волосы на себе рвать начнёшь, сыщи меня в Никольском. Веселину Георгиевну спроси, меня там все знают.
Ковыляя и постанывая на каждом шагу, она покинула залитый солнечным светом кабинет предпринимателя, а Игнат Фёдорович сразу же после её ухода снял трубку телефона и вызвал к себе заместителя, который занимался покупкой упомянутого участка.
― Костя, что там за проблемы с участком возле Никольского? ― спросил он в лоб, стоило помощнику переступить порог кабинета. ― Это с деревом который. Ко мне сейчас бабка приходила со странными какими-то намёками…
― А, ну так легенда у них там про дерево это, ― пожал плечами молодой человек. ― Я ж вам рассказывал.
― Садись и рассказывай ещё раз, ― приказал Игнат Фёдорович, кивнув на стул.
Парень послушно сел, сложил руки на столе в замок и криво усмехнулся:
― Ведьма у них там вроде как жила. Хижина её на отшибе стояла, как раз под тем самым деревом. Добрая, беззлобная колдунья, которая погодой управляла во благо селян. Ну там... Дождичек в засуху призвать могла или тучки разогнать, если садам-огородам солнца не хватало. Полезная такая ведьма… И говорила, что дерево это, мол, на каком-то особенном месте растёт, силу какую-то имеет, а она этой силой просто пользуется. Это ещё Бог знает когда было-то, там и поля того не было, его потом распахали, при советской власти. А по тем временам там просто степь была. Ну и, короче, тогдашний хозяин этих земель подарил старухе этот кусок степи вместе с деревом за какие-то личные услуги. И вольную ей дал, потому что она в крепостных числилась. То ли порчу она с него сняла, то ли жену его от бездетности вылечила… Ну не суть. В общем, они тогда границы ведьминских владений определили пространством, на которое корни дерева тянутся. Она как-то магически показала ему, что там под землёй, а там корней этих… А дерево-то молодое ещё было, росло потихоньку, корни удлинялись. Старуха померла, а перед смертью озвучила, что земля эта как при жизни ей принадлежала, так и после смерти за ней останется. Велела не пахать там никогда, чтобы корни дерева не повреждались, иначе на окрестности всякие бедствия обрушатся вроде бурь, ураганов, засухи и прочей напасти. Вроде как под тем деревом её и похоронили, и лет сто этот кусок земли благополучно зарастал чем попало. Бред, короче. Я справки навёл на всякий случай, всё там возделывалось. Пахать не пахали, потому что суеверные, а под огороды эту землю в своё время раздали местным в аренду, только урожая с тех огородов с гулькин нос было. Они ж глубже, чем на полштыка лопаты не копали нигде, чтобы корни случайно не зацепить, а потом все беды свои на это дерево сваливали. Корова сдохла ― значит, хозяин где-то корешок зацепил. Дети болеют ― тоже дерево виновато. Ведьма-то им про погодные катаклизмы вещала, а они под эту гребёнку всё подряд чесать начали. Забросили свои огороды, а местная власть участок на торги выставила, чтоб не пустовала землица-то. Ну вот и… А! Ещё там молния потом несколько раз в это дерево била, когда урожай уже убирать надо было. Поле, говорят, от края до края выгорало. Мол, ведьма мстит за то, что её землю пашут и корни дерева губят.
― И ты всё равно этот участок купил…
― Ну так бред же это всё, Игнат Фёдорович, ― улыбнулся Костя. ― Азот выгорал периодически, вот земля и бедная, но это восстановится, мы ж удобряем. А что молнии, так это когда было? Громоотводов в селе столько теперь понатыкано, что это дерево это несчастное грозе триста лет неинтересно. Я вообще бы предложил спилить его, чтобы вся земля под посевы шла, но местные ж нас линчуют за это. Вроде двадцать первый век, а дикость ужасная.
― Да, дикость та ещё… ― вздохнул Игнат Фёдорович. ― Проезд к дереву есть?
― Нет, там дорога по краю только идёт.
― Жаль… Ладно, уберём поле, а потом загоним туда бригаду с бензопилами и бульдозером. Нет корней ― нет проблем. Я, конечно, уважаю чужие традиции и верования, но не потерплю, чтобы кто-то диктовал, что мне на моей земле делать.
― С чего это вы вдруг? ― удивился Константин.
― С того, Костя, что нам покоя не дадут, пока это дерево там торчит. Либо эта земля наша, и мы используем её по назначению, либо избавляемся от неё, чтобы угодить чьим-то суеверным страхам.
Обратите внимание: Моя чужая жизнь. .
А я, знаешь ли, не привык идти на поводу у чужой глупости.― А если там и правда захоронение?
― Которому две сотни лет, и оно нигде не числится? Всё, Костя, иди. Только настроение мне испортили всей этой бредятиной.
***
Урожая в тот год Игнат Фёдорович с Чёрного поля так и не дождался. Он долго разглядывал сделанные с вертолёта снимки выгоревших угодий и злился, потому что чёрный рисунок на остатках золотистого фона очень напоминал раскинувшиеся во все стороны корни дерева ― все полосы прошедшегося по посевам пожара брали своё начало в одной точке.
Сухая гроза. Молния, расколовшая ствол ведьминого дерева пополам. Огонь, уничтоживший надежды на хороший доход с этого клочка земли. После такого, наверное, полагалось уверовать в каждое слово местной легенды и оставить проклятое поле в покое, но Игнат Фёдорович счёл это для себя невозможным. Ведьмина земля… Да как бы не так!
― Остатки урожая будем убирать? ― осторожно поинтересовался Константин, глядя на свирепое лицо директора.
― А смысл из-за десятка колосков комбайн туда гнать? ― скрипнул зубами Игнат Фёдорович. ― Давай туда бульдозер и ребят, расчищайте всё, чтобы и воспоминания об этой горелой коряге не осталось.
***
На попытки подчинить себе непокорный клочок земли упрямый предприниматель потратил несколько лет. Урожаи были, но такие скудные, что совершенно не окупали затраты. То ливни вымоют всё до голой земли, то ветер бережно уложит сочные стебли ровным ковром, после чего дожди и жаркое солнце сгноят всё на корню. А хуже всего было то, что у Игната Фёдоровича здоровье основательно подпортилось, причём довольно быстро. На любые изменения погоды его так ломать начало, будто кто-то суставы изо всех сил выкручивает да при этом ещё и по голове стучит чем-то мягким, но тяжёлым. И врачи только руками разводят ― мол, нормально всё, но непонятно, откуда боли берутся.
Веселина Георгиевна к тому времени, когда Игнат Фёдорович вспомнил о ней, уже не вставала с постели, но упрёк в её ясном, живом взгляде читался безошибочно.
― Ни себе, ни людям. Жадный ты человек и глупый, но тебя уже не изменишь, как и того, что ты натворил. Знал ведь, что дерево это непростое? Знал. И всё одно руки свои загребущие туда потянул. Ну а теперь и ноги протянешь, как пить дать.
― Ну так а что делать-то? ― насупился бизнесмен. ― Второй год это проклятое поле не трогаем, а меня так и крутит.
― И будет крутить. Ты окромя себя вообще видишь что-нибудь? Нет? Думаешь, только ты страдаешь? А тебе ведомо, что на селе у нас творится? Пройди по дворам, поспрошай. Яблони пустые уж который год стоят. В огородах то медвёдка, то ещё напасть какая-нибудь. Винограда нет. Абрикосов нет. Вишня не родит. Картоха с фасолину. Огурцы ― горечь сплошная, что с ними не делай. Помидоры чернеют ещё зелёными. Цветы и те погибли все. То сушит, то заливает… Зато сорняк прёт так, что хоть им только и питайся да любуйся. Нехорошее ты дело сделал людям, понимаешь?
― Да как исправить-то это?
― А никак, говорю же. Отстань от земли этой, брось её. Ежели где корешок от дерева живой остался, то есть надёжа, что со временем само всё поправится, а так…
― А зачем же ты, старая, говорила, чтобы я к тебе пришёл, когда совсем худо станет, если не можешь ничего? ― разозлился мужчина.
― Дак посмотреть просто хотелось, как ты, дурень жадный, мучаешься, ― горько усмехнулась старушка. ― А силой изменить что-то или помочь тебе я не обладаю, если ты за этим шёл. Чужая это земля, тебе же говорили. Вот у хозяйки истинной теперь и проси прощения да спасения.
Игнат Фёдорович не сказал ей обидных слов только потому, что побоялся ещё какую-нибудь беду на себя накликать. Дверью, правда, очень громко хлопнул, чтобы показать своё недовольство.
Болел он долго, но участок этот так никому и не продал, чтобы новый хозяин ненароком не уничтожил слабую надежду на избавление от напастей. Просто оставил землю в покое, как старуха посоветовала, и со временем силы природные нашли для себя новое вместилище. Даже не одно, а сразу несколько. Не один год миновал, но на месте Чёрного поля выросла рощица. То ли семена с того старого дерева дали всходы, то ли от корней выживших поросль пошла ― какая разница, если потихоньку всё на свои места начало возвращаться?
Фирма вместе со всеми сельхозугодьями перешла потом по наследству сыновьям Игната Фёдоровича. Они не верили во всякие сказки про ведьм и магию, а наказ покойного отца не трогать проклятый участок выполняли только потому, что не хотели вкладывать деньги в расчистку земли от деревьев. Со временем они то ли бесплатно передали, то ли продали эту землю местной администрации, чтобы не платить налоги за бесполезный кусок заросшей бурьяном степи. А добрые люди по чьему-то дельному совету сразу же натаскали туда семян и корешков краснокнижных растений ― авось к заповедной обители природных сил никто больше свои руки не потянет.
Больше интересных статей здесь: Мистика.
Источник статьи: Чужая земля.