"Здесь мы тоже встретили слабое сопротивление снайперов. Непосредственно к югу от шоссе я лично остановил стрельбой из пушки товарный поезд из Минска."
(с) Евгений Читинский
Начало первой книги "Лейтенант Старновский" здесь:
Начало второй книги "Лейтенант Старновский. Бои на "Линии Сталина"
Предыдущая глава тут. Гл. 37
Фото с Яндекс-картинокБои на «Линии Сталина». Лейтенант Старновский.
Глава тридцать восьмая. Роковая грань ночи с 26 июня на 27 июня 1941 года
- Слышите, канонада на северо-западе стихла! — лейтенант Славик крутанулся на своих костылях вокруг здоровой левой ноги, словно компас, определивший направление звука, а потом авторитетно выдал: — Или наши отбились, или немцы прорвались!
- Тоже мне, стратег нашелся! — это сказал уже лейтенант Миша Архипцев, который медленно докуривал папиросу, держа ее в здоровой правой руке.
Старновский тихо заметил:
- Будем надеяться, что наши вовремя подтянули резервы и ликвидировали прорыв немцев!
- Да конечно ликвидировали! – уверенно произнес Славик, будто убеждал самого себя, а не окружающих.
Те лишь промолчали. А затем Славик продолжил разговор:
- Вот я ей и говорю, выходи за меня замуж!
- А она? – спросил Миша.
- А она, такая, весело засмеялась и сказала: «Вот когда станешь генералом, вот тогда и выйду». Ну вроде как отшила меня!
Михаил аккуратно положил оставшийся окурок в пачку папирос. Вздохнул, всего три папиросины и осталось. А затем, взглянув на приунывшего Славика, подбодрил его:
- Это они из вредности, а сама небось страсть как хотела замуж! А что, ты, Славик, вон, парень видный, только болтун!
- Ну да, поговорить я люблю, и, это самое, я же не виноват, что столько историй знаю! Да и мне завсегда с интересными людьми приятно пообщаться! Да и девушкам со мной весело!
- Вот вернешься с войны весь в медалях и орденах, все девки будут твоими!
- Не-а, мне все не нужны, мне моя Зинка нужна! Люблю я её!
Слушавший их разговор бугай с перевязанным торсом плюнул в ведро, которое стояло в центре курилки, и мрачно сказал:
- После войны мужиков мало будет. Так что те, кто уцелеют, без баб не останутся! Нарасхват все будут, с орденом ты или без ордена, какая разница? Даже такие, как наш писарь Яшка! Вон он, болезный, даже сейчас сидит в палате да на подоконнике книжку читает, про приключения!
Все посмотрели на невзрачного солдатика.
Товарищ здоровяка, худенький боец, который и увел его днем от ссоры с лейтенантом Старновским, с некоторой долей иронии произнес:
- А что ему не читать-то? Руки-ноги целы! Голова не разбита, обыкновенная простуда! У всех ранения как ранения, а этот — просто больной! И ведь это же надо было где-то умудриться простыть посреди жаркого лета! Вот уж точно болезный товарищ этот Яша!
Бугай философски заметил:
- Повезло, поживет некоторое время! А вот на войне такие долго не протянут!
Тут подошел лейтенант Старновский, покосился на бугая и спокойно сел напротив него на лавочку. Здоровяк снова плюнул в ведро, стоящее посередине курилки, и выразительно посмотрел на Александра. Лейтенант тут же среагировал на этот немой вызов:
- Чё смотришь, сам же сказал, что тут мы равные, мы все тут раненые!
Как говорится, бей врага его же оружием, в данном случае его же словами!
Здоровяк флегматично потянулся, под пижамой показались бинты, но ничего обидчику говорить не стал. Промолчал. Да и чего он на этого лейтенанта взъелся? Дружка Сашку уже не вернуть, ну вот крикнула медсестра, чтобы понесли в первую очередь командира, а не его боевого товарища, а лейтенант-то тут при чём? Он вообще без сознания был. Что теперь поделаешь? Да и странно это, что летёху этого тоже Саня зовут.
Лейтенант Михаил Архипцев тоже подозрительно посмотрел на бугая и с тихой угрозой спросил его:
- Ну что, Горбачев, имеешь еще претензии к командному составу?
Тот безразлично ответил:
- Да ладно, всё равно все вместе помирать на передовой будем, что лейтенанты с капитанами, что простые солдаты!
Старновский не выдержал и всё же сказал:
- Плохо, солдат, ты рассуждаешь. Не помирать надо, а побеждать!
Семён так мрачно на него посмотрел, что, казалось, сейчас сорвется и в драку кинется, но опять сдержался и по-умному ответил:
- Без танков да без самолетов не победишь! Танки нужны, самолеты, да и пушки не помешают! А ты, лейтенант, гляжу, еще не навоевался. Одно слово, контуженный на всю голову!
Тут Славик, чтобы погасить нервозность, быстро затараторил:
- Это кому какое ранение лучше. Вот на койке, где счас лежит Старновский, капитан один был, тоже ранение в голову имел, так он нам такое про Бога и про Победу понарассказывал! Ну, сначала, конечно, в бреду, а потом так! И вот сегодня утром на это место кладут лейтенанта Старновского и тоже с ранением головы, и он тоже самое про Победу говорит. И тоже сначала в бреду….
Тут раздался возглас дежуривших на крыше бойцов:
- Воздух!
Все инстинктивно обернулись в ту сторону, откуда стали появляться самолеты. До них было далеко, и летели они в стороне.
- Наши! – уверенно сказал Старновский.
На что Славик с сомнением проговорил:
- Силуэт у них незнакомый!
- Силуэт незнакомый, тут ты, Слава, прав, но летят они тяжело нагруженные, вон как гудят, и летят из нашего тыла, значит, наши! А впрочем, мы это скоро узнаем, если будут возвращаться в наш тыл – значит, точно наши! Так что давайте подождем!
Угрюмый, который быстро вышел из здания госпиталя, запахивая на ходу свой новенький халат, тоже увидел летящие на северо-запад самолеты. А затем с озабоченным видом подошел к сидевшим в курилке раненым и спросил:
- Что народ по этому поводу думает?
За всех ответил Славик:
- Счас узнаем!
Минут через десять вдалеке раздались глухие взрывы, а затем, отбомбившись, загадочные самолеты стали возвращаться обратно. В том, что командиры не смогли опознать тип этих самолетов, ничего удивительного не было, так как это оказались выпущенные малой серией новейшие двухмоторные пикирующие бомбардировщики Ар-2. Судя по всему, увиденные самолеты принадлежали или 23-ей САД (смешанной авиадивизии), или 2-ой эскадрилье 27 иап, срочно переброшенной (своим ходом) на Западный фронт из Подмосковья уже 23-го июня 1941 года с целью противодействия наступлению вражеских механизированных колонн (да-да, в этом истребительном полку числилось какое-то количество Ар-2).
По имеющимся у автора данным, разведку и бомбардировку в районе Молодечно проводили лётчики 23-ей САД.
- Я же говорил, что это наши! – удовлетворенно заметил Старновский.
- Лейтенант, вопрос нужно задавать несколько иначе, кого ТАМ бомбили наши? И почему ТАМ нету стрельбы и канонады полевых войск? – Угрюмый особенно выделял слово «там».
Все замолчали, опасаясь высказывать при особисте (а все в этом уже были уверены) свое мнение про то, что «там» немцы явно обходят наши оборонительные рубежи.
Бугай как-то спокойно, будто и не ждал ничего иного, перевел разговор в другое русло, чтобы более выгодно выглядеть в глазах особиста:
- А ты, лейтенант, молодец, спас тяжелораненого солдатика-то! И вы, товарищ капитан (на койке Угрюмого была надпись «капитан Устинов», поэтому его «за глаза» иногда звали «Угрюмый капитан»), тоже здорово подмогли! Может, и нам сейчас тоже кто-нибудь поможет! — он встал, и, кивнув своему приятелю, сказал: — Пошли, Коля, скоро ужин, а потом отбой!
За ними как-то сами собой ушли все красноармейцы, поэтому в курилке остались лишь командиры, три лейтенанта, капитан-особист, один старлей и еще два капитана из пехоты.
Угрюмый в кои-то веки доброжелательно изрек:
- А военврач 2-го ранга Сергей Иосифович оказался талантом! Мне наша докторша сказала, что там самое сложное было — это не вытащить осколки, а почистить раны, чтобы гангрены не было! Так что он и то, и другое сделал как опытный хирург, а ведь оперировал по серьёзному-то всего лишь первый раз в жизни! Докторша так и сказала — талант! Может, по такому счастливому случаю выпьем? У Старновского имеется бутылка коньяка, у меня большой шмат сала! Может, у кого еще что есть? Не возражаешь, лейтенант?
Старновский радостно ответил:
- Не возражаю!
- А начальник госпиталя? — спросил Славик, весь подобравшись, как гончая при виде дичи.
На это Угрюмый рассудительно заявил:
- Ну, во-первых, одна бутылка на такую большую компанию — это как слону дробинка, во-вторых, мы это сделаем по-тихому, во время ужина. Придем последними в столовку, чтобы больше никто нам потом не мешал, ну а самое главное — я-то буду с вами, так что все проблемы с начальником госпиталя я беру на себя!
Все согласились, и после некоторой суеты собрали на общий стол у кого что было. Получилось неплохо. Хлеб, галеты, тушенка, сало. В качестве витаминов репчатый лук и даже ранние яблоки из Узбекистана.
- Ну, за победу! – объявил первый тост Угрюмый, он же Семён Владиленович, как к нему один раз почтительно обратился начальник госпиталя.
Видно было, что особист очень хотел отвлечься, на миг забыть о войне, впрочем, как и все остальные «ходячие раненые командиры». Да и вообще, умели эти особисты «влезть в душу», прикинуться «своим парнем» в общении с личным составом. Наливали в граненые стаканы из-под компота по чуть-чуть, чтобы растянуть удовольствие.
- Что ты там, Слава, рассказывал про свою невесту, как она тебя отшила? – шутливо спросил Угрюмый, сразу задавая общий тон беседе.
Дальше разговор пошел про довоенную жизнь, про женщин, про то, как сложно и просто с ними жить! И всем на какой-то миг показалось, что они снова вернулись в мирную жизнь! Просто сидят старые приятели, сослуживцы на очередной вечеринке и разговаривают «за жисть».
После третьего тоста пошли перекурить. Солнце неумолимо клонилось к горизонту.
- Что-то медперсонала не видно! — заметил Миша Архипцев.
- Ага! — подтвердил расслабившийся Славик.
- Так они тоже отмечают удачную первую операцию молодого хирурга! У них вообще большая бутылка отличного самогона имеется! — компетентно заявил Угрюмый.
- А вы всё знаете, и все вас боятся! — вдруг ляпнул Славик, и тут же с испуга изменился в лице.
На что Угрюмый благодушно заметил:
- Да я просто разговор их услышал, когда ходил по телефону разговаривать.
Действительно, на некоторое время, перед ужином, он ходил звонить, чтобы узнать насчет канонады с северо-запада. В штабе корпуса его заверили, что пока ничего страшного нет. О чем Угрюмый и сообщил своим новым товарищам.
Был красивый летний закат. Старая помещичья усадьба, в которой разместился военно-полевой госпиталь, располагалась в живописном месте. Солнце медленно садилось за горизонт, наступали сумерки. Цикады усыпляюще стрекотали, придавая умиротворяющее спокойствие всему сущему. И вдруг на востоке раздалась отчетливая канонада.
Все вышедшие покурить тут же изменились в лице. Благодушие мгновенно спало, лица раненых стали суровыми и озабоченными.
- А это уже серьёзно! — бросил недокуренную папиросу в ведро Семён Владиленович. Он запахнул свой халат на пижаме, словно ему опять стало холодно, а затем коротко бросил товарищам: — Сидите здесь, я к начальнику госпиталя!
Лейтенанта Старновского кольнула неприятная мысль — «Окружают!», но, сглотнув слюну, он тут же выкинул эту мысль из головы.
А ведь он и другие, кто подумал точно так же, были не так уж и далеки от истины. В военной науке существует такое понятие, как «оперативное окружение». Это когда враг не создал сплошного кольца окружения, но перерезал главные пути снабжения оказавшихся в ловушке войск. Из такого окружения ещё можно выйти окольными тропами и просёлками, не вступая в огневое соприкосновение с противником. Но вот получать боеприпасы, продовольствие, медикаменты и резервы уже нельзя. Вернее, окольными путями «с большой земли», конечно же, смогут подкинуть какие-то крохи, но общего положения это уже не исправит!
Вот нечто подобное случилось в ночь с 26-го на 27-е июня 1941 года восточнее Минска, когда передовая группа немецкой 7-ой танковой дивизии перерезала трассу и железную дорогу «Минск-Смоленск» в 40-ка километрах восточнее Минска, захватив станцию Смолевичи. А это было в 11-ти километрах от военно-полевого госпиталя!
Для справки: Смолевичи с 26. 06. 1941 года до 02. 07. 1944 года были оккупированы немецко-фашистскими захватчиками, которые уничтожили здесь более двух тысяч мирных жителей при численности населения (на 1939 год) 6752 человека.
О том, как в реальности произошел захват этого важного в стратегическом плане населенного пункта, говорится в воспоминаниях генерал-майора в отставке Хорста Орлофа, служившего в далеком июне 1941 года в 7-ой танковой дивизии, вот что, в частности, он говорил:
«III батальон 25-го танкового полка получил приказ возглавить продвижение полка в попытке достичь лесов к востоку от Смолевичей и организовать здесь прикрытие с севера и юга. Батальон достиг шоссе к северу от Слободы около 17.00. Соприкосновения с противником не было, однако последовало несколько атак с воздуха. Следующим шагом батальона стал захват Смолевичей, в 20 км к северо-востоку от Минска (прим. автора – в 40 км), уже в сумерках. Здесь мы тоже встретили слабое сопротивление снайперов. Непосредственно к югу от шоссе я лично остановил стрельбой из пушки товарный поезд из Минска. Четыре танка другой роты батальона вступили в бой с эшелоном с танками, прибывшим с востока и остановившимся в одном километре от маленькой станции Плисса»
Стрельбу этих танков и услышали обитатели военно-полевого госпиталя.
(Продолжение следует)
#история #танки #история ссср #история вов #бои на линии сталина #самолеты #,авиация
Больше интересных статей здесь: СССР.
Источник статьи: Бои на «Линии Сталина». Лейтенант Старновский. Гл. 38. Роковая грань ночи с 26 июня на 27 июня 1941 года.