В моей жизни, единственное, что я не могу терпеть, это лень. Не убранная комната, для меня как ураган. Пробуждение в грязной комнате погружает меня в пучину злости, оставляя плохой отпечаток на весь день. Так же дела обстояли и с моим братом. Мы никогда не ели чипсы или печенье, потому как после них всегда оставалось много крошек повсюду. Уж не знаю, повлияло ли на это тираничное воспитание нашей матери или отказ от принятия хаоса, происходящего в нашем мире. Цифры на часах, показывающие 8:23 утра, словно отпечатались в моей голове, после увиденного беспорядка в квартире. Разбросанные книги, перевернутый стул, стакан с не допитым кофе, стоящий на полу посредине комнаты. Мой брат выглядевший так, будто ещё час назад он бился с местными бездомными за палку колбасы, стоя прямо в мусорном баке, сейчас спокойно спал в своей кровати в грязной одежде. Шокирующее зрелище.
Я громко выругался, с трудом подавляя желание сдернуть с кровати этот сгусток мусора.
- Ау! Порождение Ктулху, просни...
- Чего тебе надо, ничтожество?
Брат приоткрыл один глаз, нехотя оторвал голову от подушки.
Что он сейчас сказал? Мой младший брат, всегда отличался сдержанностью и вежливой речью, так не хватавшей мне, от его слов я просто опешил, так и оставшись стоять с открытым ртом.
Я потряс головой, стараясь игнорировать брошенные им слова. Этот момент должен был стать для меня сигналом тревоги, который, к сожалению, я старался не слышать.
- Нам через час выезжать к Сашке, что ты тут устроил?
Ленька закатил глаза и цыкнул языком.
- Без тебя помню, задрот, уже встаю.
Мой лучший друг Сашка праздновал свой день рождения. Он заранее снял домик за городом, с террасы которого открывался чудесный вид на озеро. Я хотел расспросить брата о том, что с ним происходило, но мысли уже неслись на встречу горячей баньке, шашлыкам и приглашенным девчонкам. На улице стояла осень, ещё не успевшая превратиться в дождливый и серый мост в суровую зиму. Облетающая золотая листва, теплый ветерок, уже не обжигающее, но всё ещё согревающее солнце. День обещал стать великолепным.
Наспех убравшись в квартире, мы собрали вещи и спустились к нашей старенькой "волге", подаренной отцом. Всё было отлично, но меня не оставляло ощущение тревоги. Я должен был его слушать...
Сорок минут на пересечение города и ещё час дороги до домика у озера. За всё время пути, Лёнька не проронил ни слова. Выехав из города, я выкрутил музыку громче, не в силах больше терпеть тяжёлую атмосферу.
- Привет, Сашка, с днюшечкой тебя!
- Здаров, мужики! Как добрались?
- Отлично! Уже все приехали?
Не дожидаясь окончания разговора, Лёнька достал сумку из багажника и молча направился в дом.
- Чего это с ним? - спросил Санёк, - Поругались чего-ль?
- Вот уж не знаю, он сегодня сам не свой.
Уже открывая дверь, мой братишка остановился на мгновение, кинул угрюмый взгляд на Сашку, ухмыльнулся и вошел в дом, захлопывая дверь.
День прошел быстро. Споры, песни, танцы - обычная тусовка студентов, я почти забыл об ужасном пробуждении, даже Лёня казался веселым.
Уже вечером, я вызвался растопить баню, Сашка отправился в дом за маринованным мясом для шашлыка. Провозился я минут пятнадцать, в отдалении от гудящей молодёжи, меня, словно волной захлестнули тревожные мысли, по спине строем пробежали мурашки. Я не мог избавиться от ощущения, будто кто-то смотрел мне в спину.
Вернувшись к беседке, я не обнаружил ни моего брата, ни моего друга. Меня успокоила одногруппница, рассказав, что видела, как Сашка зажимался со студенткой первогодкой.
- Наверняка уже комнатку облюбовали. Эх, молодость...
- Говоришь, как старуха. Давно успела превратиться в бабу Клаву?
Посмеялись и отпустили ситуацию, вернувшись к алкоголю.
Но прошло пол часа, а за ней и час, но они так и не вернулись. Я почувствовал, как покрываюсь липким потом, сердце забилось сильнее. За секунду в голове пролетели воспоминания о сегодняшнем странном поведении брата.
Я зашагал в дом, дурное предчувствие не покидало меня. То, что я увидел на кухне, повергло меня в шок.
Повсюду была кровь, битая посуда. На середине кухне лежало распластанное тело Сашки. Кисти и ступни отрублены, живот вспорот, лицо без глаз и рот жадно хватающий воздух. Я стоял не в силах пошевелиться, моё сознание медленно покидало меня.
Рядом с обезображенным телом стоял Лёнька с мясницким тесаком в руке. Он повернулся в мою сторону и произнес совершенно чужим глубоким голосом, от которого волосы вставали дыбом даже на ногах:
- Не бооойсссяяя. Ты ссскоороо всссёёё поймёшшшшь.
Шипящие звуки резали слух, будто кто-то скрёб вилкой по стеклу. Шёпот, который звенел набатом в моей голове.
Он нежно улыбнулся, приставил к своему горлу тесак и одним лёгким движение вскрыл его чуть ли не до позвонков.
Глаза стала застилать тьма, последнее, что я видел перед падением в спасительное забвение, это его улыбка.
Я не могу описать, что творилось у меня в голове, когда я очнулся в больнице. Единственное, что я мог четко ощущать, это первобытный ужас. Слова продолжали звенеть эхом.
Допросы следователя, реабилитация, работа с психологом... три месяца пронеслись как один миг. Я так и не смог понять, что тогда произошло и можно ли было этого избежать, но я чувствую, что когда пойму, я перестану существовать. Каждую ночь я просыпаюсь от хора десятков голосов, сливающихся в один ужасающий крик и каждый раз они кричат только одно:
- Я ЗДЕСЬ!
Прощай, Лёня!
Прощай, Сашка!
Скоро и я буду...
- ЗДЕСЬ!
Больше интересных статей здесь: Ужас.
Источник статьи: Конец..