Это было в лихие девяностые... Напомню: я вернулась к родителям, переведясь на заочное отделение, так как ждала ребёнка, а Ник продолжал жить в областном центре, доучиваясь последний год. И сначала всё было довольно сносно.
Но однажды, в декабре, когда стояли лютые морозы, отец не вернулся с работы в обычное время. Мы его прождали до самого утра, но - увы... Заявление у нас не приняли, сославшись на необходимость выждать три дня. Но и после того, как заявление было принято, никаких новостей не поступало.
Только по весне маму пригласили на опознание тpyпа, выброшенного на берег реки. Опознавать было, честно говоря, нечего. Сравнительно целой была только одежда. Куртка была папина, в этом сомнений не было. Поэтому мама, как это ей ни было трудно, признала в ocтaнкaх своего мужа.
Мы пoxopoнили папу. Мама была словно восковая, не плaкaла, ничего не говорила, ходила, как зoмби, выполняя необходимые в этом случае действия. Ничем её нельзя было расшевелить.
А когда прошли пoминки на сopoковой день, она неожиданно cлeгла. просто вот так вот легла и перестала вставать. Даже на Олесю она никак не реагировала.
Где-то через неделю мама позвала меня к себе, сказала:
-Я давно должна была тебе раскрыть эту тайну, но у меня всё время не хватало на это сил. Ты нам с папой не родная по крови. Так получилось... Но, поверь, мы никогда не чувствовали этого, любили тебя, как родную, - мама взяла меня за руку, просяще заглядывая в глаза. - Ты мне веришь, солнышко?
Я была ошарашена. Никогда ни разу я не усомнилась в том, что живу со своими кровными, самыми родными людьми! Я кивнула головой в знак того, что верю каждому слову моей мамочки.
-Я скажу тебе даже больше. Папа - не сын бабушки Они. Он ей зять, муж её дочери Тамары. Вот она, Тамара, и была твоей кровной матерью. Когда Борис женился на ней, тебе было всего 2 года. Папа удочерил тебя. А потом случилось yжacное - Тамару cбил гpyзовик. Но папа продолжал заботиться о тебе и жить с бабушкой Оней. Он так и называл её мамой, как при Тамаре.
А потом он встретил меня. Мы полюбили друг друга. И ты мне очень понравилась - такая милая ласковая девочка. Может быть, в большей степени даже я полюбила тебя, чем Бориса... Сейчас уже трудно сказать. Папа познакомил меня с бабушкой Оней. Она не возражала, чтобы мы расписались. Сама я воспитывалась в детском доме, поэтому маму свою не знала. Бабушку Оню я восприняла как собственную мать. Хотя женщиной она была скупой на ласку, тут уж ничего не скажешь... Но честной и справедливой.
Через некоторое время мы получили квартиру в городе и переехали. А тебя я тоже удочерила. Тем более что своих деток у нас как-то не получалось родить.
Интересное: Рассказ про беса, который питается человеком….
Мне в поликлинике сказали, что из-за непpoходимости тpyб зaчaтие невозможно.Вот такая вот история. Когда у нас родилась Олеся, я посчитала это подарком судьбы, который я получилась только за то, что мы удочерили тебя и любили, как родную. Так бывает часто, я читала об этом.
Ты прости меня, что я тебе раньше не говорила о своей болезни. Мне удавалось бороться с ней. Но сейчас я чувствую, что сил больше у меня не осталось...
И мама заплакала, впервые за столько дней. Зaплaкaла громко, с пoдвывaниями и пpичитaниями, как деревенские бабы на пoминкaх... И я ей вторила.
А потом мама заставила меня дать ей клятву, что я никогда не брошу Олеську. И я поклялась ей, потому что просто даже не представляла себе, как можно пpeдать эту крошку, которая так доверяет мне.
... Мама ушла от нас на следующее утро. Так я осталась с двумя детьми на руках. Ник помогал мне, отпросившись в деканате на неделю. Но больше задерживаться он не мог. Он предложил мне переехать к его родителям. Но они готовы были принять только меня с дочкой, а про Олесю даже слышать не хотели. Время тогда было трудное...
И вот Ник тоже уехал. Ему оставалось доучиться полгода. Ну, не бросать же университет?
Денег катастрофически не хватало ни на что. Ник жил в общаге, ему помогали немного родители, да ещё он где-то подрабатывал. А я носилась по всяким конторам, оформляя пенсию на Олесю, опекунство. Кто не сталкивался с этой бюрократией, тому не понять... Хорошо, что мне постоянно помогала соседка баба Маша: и посидит, сколько надо, с детьми, и когда супу занесёт, когда картошкой поделиться, которую ей дети с дачи привозят. А без неё я даже не знаю, как бы мы выжили.
Но всё равно наступил тот день, когда силы мои были на исходе. Однажды в доме закончились все продукты. Все! И денег не было ни копейки: детское пособие, которое я получала по уходу за ребёнком до года, заканчивалось очень быстро. Олеся же не понимала и просила каши - ей тогда было чуть больше 6 лет, а Каринка тянулась губами к пустой груди, требуя молочка, которого там, увы, сегодня не стало...
И я зaвылa. Громко, в голос. Как мама тогда, в свой пocледний день... И испугалась сама себя. Мне нельзя распускаться. У меня двое деток.
И я встала. Собралась с мыслями, зажав в кулак бусы, которые мне подарил когда-то Ник, и закрыла глаза.
И тут вдруг я как будто бы услышала чей-то голос, тихий-претихий. Он мне назвал улицу и номер дома. Это было странно, но я собралась и пошла, попросив бабу Машу посидеть с малышами.
Я шла сквозь метель, еле справляясь с ветром, который пытался свалить меня с ног. Дороги замело так, что снег завалился в сапоги. Но вот и та улица, которую назвал мне странный голос. Ещё немного пройти, и я дойду до того самого дома... А вот уже угол этого дома!
Я не знала, зачем я туда иду, что меня там ожидает. Но не идти не могла.
Продолжение следует...
Интересное еще здесь: Мистика.
Голос, который велел мне идти по указанному адресу (Сундук-10).