Был по-летнему знойный сентябрьский день, когда весельчак Джура Ашуров, один из наших водителей, доставивший на трассу очередной груз, известил меня:
- Собирай вещи, мастер! Начальство велело передать, что тебя срочно вызывают в Ташкент!
В атмосфере, насыщенной глинистой пылью и жарой, это звучало сладкой музыкой.
Я ждал этого известия. Еще весной меня вызывали в военкомат по месту моей прописки в Ташкенте и предупредили, что осенью я буду призван на военную службу как офицер-двухгодичник.
Я попрощался с рабочими и выслушал их напутствия, после чего Ашуров отвез меня к жилому вагончику.
Собрать свой нехитрый скарб было минутным делом.
Но Ашуров вдруг затеял какой-то ремонт, растянувшийся на добрых три часа.
* * *
Когда тронулись в дорогу, солнце уже начало клониться к горизонту.
Вообще-то по Устюрту не принято ездить в темное время суток, но я всецело полагался на опытность Ашурова.
Это был восточный мужчина цветущего возраста с черными смеющимися глазами, усиками щеточкой и большим разбойничьим носом. При этом его нрав был самый жизнерадостный и миролюбивый. Он постоянно балагурил и сам же громко смеялся первым. Я никогда не видел его унылым.
Километров пятнадцать мы ехали вдоль железной дороги.
Вскоре открылся вид на большой палаточный городок.
Здесь базировался студенческий стройотряд из Ленинграда, примерно две-три сотни парней и девушек, которые “доводили до ума” железнодорожное полотно. Похоже, опасность теплового удара ничуть их не пугала. Блондинки из северной столицы щеголяли в узеньких бикини.
Надо ли говорить, что наши шоферы, все эти усатые восточные джигиты, вывозившие на трассу стройматериалы, на обратном пути, как правило, сворачивали в студенческий лагерь, имея целый набор предлогов (попросить воды, спичек, йода, уточнить время и т.д.)?!
Вот и у моего Ашурова разгорелись глаза:
- Слушай, мастер, у меня заноза, а там есть хороший доктор. Давай заскочим, а?
Только теперь я понял, почему этот плут так долго копался в моторе. Он рассчитывал подъехать к студенческому лагерю в тот момент, когда девушки возвращаются с работы.
Что ж, Ашурова избавили от занозы – настоящей или мнимой. Вдобавок нас угостили ледяным компотом и пирожками с рисом. Не обошлось и без светской беседы.
К тому моменту, когда мы продолжили путь, ведший далеко в стороне от железной дороги, над плато уже догорала последняя полоска вечерней зари.
Теперь до самого Кунграда не было ничего, кроме пустынного всхолмленного пейзажа.
Впрочем, опытный шоферский глаз различал ориентиры и в этом кажущемся однообразии: холм особой формы, шест с выцветшей тряпкой на макушке, ржавая кабина… За пару десятков километров до Кунграда в зоне прямой видимости оказывалась ретрансляционная вышка, установленная на краю города. С наступлением темноты на ее макушке зажигались красные габаритные огни, служившие своеобразным маяком для запоздалых путников.
Ашуров долго еще цокал языком, восхищаясь раскованностью северных девушек. Похоже, эта картина никак не отпускала его разыгравшегося воображения.
Но постепенно его внимание переключилось на дорогу.
Главным врагом водителей здесь был пухляк – скопление мельчайшей, невесомой пыли, которая в руке течет как вода. В пухляке колесу не за что зацепиться, оно прокручивается вхолостую, лишь оседая еще глубже и создавая новые массы пыли. В результате образуется своеобразное пыльное озерцо, из которого выбраться не легче, чем из топкого болота. Местные водители стремятся объехать опасное место по всё более крутой дуге, отчего пухляк расползается иногда на сотни метров, подобно злокачественной природной опухоли. Перед иным пухляком колея ветвится на десятки рукавов, а после снова сходится в две ниточки. Есть участки, где пухляки тянутся друг за другом цепочкой. Только не зевай!
Существует немало страшных историй о водителях, застрявших в коварном пухляке в стороне от “караванных” путей. Если только не подоспеет случайная помощь, то такая дорожная неприятность может обернуться очень большой бедой…
* * *
Через четверть часа впереди показался обширный пухляк, простиравшийся до подножья соседнего холма.
- Днем я здесь едва не застрял! – пожаловался Ашуров. – Нехорошее место!
Объезжая ловушку, мы свернули за холм, вправо от которого уходила хорошо накатанная колея. По ней мы и помчались.
Но вот колея раздвоилась. Мне казалось, что нам следует брать левее, но Ашуров повернул вправо.
- Объедем пухляк с запасом, - объяснил он.
Вскоре мы опять оказались на такырах и погнали дальше на полной скорости.
Ашуров балагурил без умолку.
По всему чувствовалось, что он пребывает в превосходном настроении.
Незаметно для себя я задремал.
* * *
Когда снова открыл глаза, вокруг царила ночь. Снопы фар вырывали из густого мрака серую колею. В кабине было тихо.
Я поискал глазами красные огни кунградской вышки, но, к своему удивлению, не обнаружил их и повернулся к Ашурову, чтобы уточнить, отчего наша поездка так затянулась.
Меня поразила произошедшая с ним перемена. Таким встревоженным я его еще не видел. Наклонившись вперед и судорожно вцепившись в руль, он всматривался в ночь с какой-то обреченностью, так не свойственной его живой натуре, будто ожидал появления из темноты чего-то ужасного.
Неужели мы заблудились, мелькнула мысль. Но ведь заблудиться в этом уголке плато практически невозможно. Все без исключения многочисленные колеи, а мы двигались по одной из них, вели к одной точке – к единственному выезду с плато перед Кунградом, где в обрывистом уступе гигантского каменного стола была устроена пологая выемка.
И тут впереди проблеснули две красные точки. Только мерцали они почему-то на уровне плато и вроде бы двигались. Нет, это, конечно же, не вышка. Очевидно, какой-то другой, тоже запоздалый шофер держит курс на Кунград, и мы видим задние огни его грузовика, подумалось мне.
- Джура! – окликнул я спутника. – Что случилось? Почему такой невеселый? Ведь скоро увидишь свой дом!
Ответ прозвучал странно:
- Не шути так, мастер! Шайтан нас водит! Я уже давно переключился на запасной бак.
В следующую секунду у него в буквальном смысле слова поднялись дыбом волосы на голове.
- Город Мертвых… - прошептал он.
* * *
В свете фар в некотором отдалении обрисовалась глинобитная цитадель.
Глухие стены без единого окна, купола, арки, распахнутые настежь ворота, за которыми уходили вглубь узкие извилистые улочки… Над каждым строением поднимался высокий шест с развевающимися полосками ткани.
Да ведь это мазары – гробницы, а всё вместе – восточное кладбище. Оно целиком занимало весь холм и, судя по всему, содержалось в образцовом порядке. Однако… Кладбище в безлюдной местности, на Устюрте?! Откуда?! (А красные-то огонечки горели именно внутри, за воротами, теперь это было очевидно!)
Ашуров нашептывал какую-то молитву.
У меня появилось ощущение, что и я сам нахожусь во власти неведомой силы. В ушах стоял нарастающий звон. Время словно остановилось.
Красные огоньки светились вроде бы внутри глиняных стен, и в то же время казалось, что они мерцают где-то далеко-далеко и… манят к себе.
Между тем, Ашуров, вытянув вперед шею, медленно вел автомобиль точно к воротам.
Меня охватило странное оцепенение. Не знаю, каким чудом удалось стряхнуть его с себя. Без долгих церемоний я чувствительно хлопнул Ашурова по плечу:
- Очнись, Джура! Сворачивай!
Мой водитель вдруг вскрикнул и резко крутанул руль, пускаясь в объезд этого жутковатого холма.
Красные огоньки по-прежнему дрожали впереди, где-то у самой земли, но они ничуть не рассеивали мрака.
А затем возникло ощущение скачка, словно бы мы преодолели некую невидимую, но упругую преграду. Прыгнули и красные огни, вмиг сделавшись крупнее и ярче. Теперь они горели в вышине и, несомненно, размещались на вышке.
Еще немного, и перед нами с высоты плато открылся вид на спящий Кунград.
Только теперь я догадался взглянуть на часы.
Было два часа ночи. Наше путешествие длилось семь часов, вместо обычных двух-трех.
- Аллах смилостивился над нами и вывел из Города Мертвых! – пробормотал мой спутник.
- Это кладбище? – спросил я.
- Нет, - покачал он головой. – Это Город Мертвых. Многие попадают туда, но редко кто возвращается.
- Объясни, Джура! – потребовал я, чувствуя, что имею на это право.
Поколебавшись, он проговорил:
- Ладно, мастер, скажу тебе, но только один раз! Если бы ты не ударил меня по плечу, мы давно были бы уже в Городе Мертвых! Ты меня спас, благодаря тебе я увижу своих детей, поэтому тебе я скажу. Ты спрашиваешь, что такое Город Мертвых? Так вот: его нет и он везде! Когда приходит твой последний час, то перед тобой возникает Город Мертвых, и ты входишь в его ворота помимо своего желания. Я думаю, он хотел забрать меня к себе за то, что я смотрел на девушек нескромными глазами. Но, видимо, твой час еще не настал, и потому он позволил продлиться и моей жизни… Я сказал тебе всё, а теперь давай поскорее забудем об этом!
Мне почему-то показалось, что дело вовсе не в “нескромных взглядах”, и что на душе у моего веселого спутника лежит какой-то иной, тяжкий, груз, но я промолчал.
* * *
После демобилизации я вернулся в свою ташкентскую контору, а еще через пару лет снова был временно командирован на каракалпакский участок.
Устюртская трасса уже давно было построена.
Ашурова я не застал. Мне рассказали, что вскоре после моего отъезда он уволился и переехал вместе с семьей в другую местность.
Я все же предпринял целый ряд попыток собрать хоть какую-нибудь информацию о таинственном Городе Мертвых.
Но вот что показательно: местные жители охотно рассказывали в меру своего житейского опыта о всевозможных диковинках края, в том числе о чудищах, якобы обитавших на Устюрте. Но стоило задать вопрос относительно Города Мертвых, как в ответ собеседники замыкались либо же старательно демонстрировали свое неведение.
Ничего не могли прояснить для меня и рабочие нашего небольшого коллектива, костяк которого составляли приезжие славянского происхождения.
Расспрашивал я и водителей, но те лишь недоуменно разводили руками. Город Мертвых? Нет, они никогда не слышали такого названия и не видели на Устюрте никаких мазаров, хотя поколесили по плато вдоволь.
Наверняка, что-то знал наш снабженец, сожженный жарким солнцем 50-летний каракалпак Айсогуров, отец 15-ти детей.
Однажды я попытался разговорить его в неформальной обстановке.
Общительный по натуре, Айсогуров непринужденно поддерживал нашу застольную беседу, но едва прозвучал каверзный вопрос, как он рассмеялся как-то ненатурально и выпалил:
- Всё это глупые сказки!
Диковинный “мираж” так и осталось для меня одной из загадок далекого и пустынного, но по-своему удивительного края.
Больше интересных статей здесь: Мистика.
Источник статьи: Диковинный мираж.