Часть 1
Санька пролез сквозь прутья решетки и обернулся. Даже в темноте он разглядел, что Вихор ухмыляется. Девчонки поглядывали искоса и тоже хихикали. Только на лице Михи застыло какое-то подобие сочувствия. Правда, тут Саня не обольщался: случись что, ни Миха, ни остальные за ним не полезут.
— Не дрейфь! Ты ей понравишься!
Вихор заржал, как строевой конь. Девчонки тоже прыснули, а Санька почувствовал себя уж совсем полным дураком.
Он отвернулся и шагнул вперед. В жидком лунном свете темная громадина санатория походила на огромный, но отчего-то покинутый командой корабль. Между лопатками продрало сырым холодом, будто селёдку за шиворот сунули. Саня дернул замок толстовки повыше, но даже застегнувшись до самого горла, не смог согреться.
С заросшего лопухами газона Санька вышел на подъездную дорожку. Раскрошившаяся за годы запустения плитка хрустела под ногами. То тут, то там ее дырявили упрямо тянущиеся к свету сорняки. По обеим сторонам от крыльца ветшали гипсовые пионеры. Мальчик с горном и девочка с кроликом молча таращились на входящих пустыми перекрестными взглядами.
За спиной зашелестело, стукнуло, заверещало и тут же стихло. Саня шарахнулся ко входу, как подстреленный. В голове помимо воли мелькнул заголовок новостной ленты: «Девятиклассник погиб в заброшенном санатории». Санька обернулся: из-за полусгнившей скамейки деловитой рысцой выбежала кошка. В зубах она держала придушенную мышь, хвост которой тонким шнурком волочился по земле. На секунду притормозив, кошка глянула на замершего Саню и потрусила дальше, скрывшись в кустах на противоположной стороне дорожки.
Тьфу, черт! Сердце колотилось, будто энергетиков перебрал, и отчего-то подташнивало. Саня поднял голову и уткнулся взглядом в пустые глаза горниста. Зараза! Что б тебе рассыпаться уже наконец! На секунду в голове скользнула предательская мысль послать всё, развернуться и пойти домой спать. Но Саня тут же одернул себя: кто его заставлял играть? Никто. И знал, что Вихор жулит, а полез. Перед Алёнкой красовался. Так ему, дураку, и надо! Да и засмеют, если уйти. На улицу потом носа не высунешь.
Пока поднимался на крыльцо, немного успокоился и отдышался. Ну подумаешь кошка! Даже не черная, а самая обычная, полосатая кошка. Перед глазами снова мелькнуло видение метущего по земле мышиного хвоста, и Саня скривился. Дрянь какая!
Высокая темная дверь была заколочена. Зато в одном из двух выходивших на крыльцо окон первого этажа была высажена рама. Саня вытер о джинсы потные со страху ладони и взялся за переплет.
***
— Аккуратно, Кать! Тут хлам на полу какой-то, кирпичи битые, — Юра обернулся и осветил пол налобным фонариком.
— Погоди, я на телефоне фонарь включу. Так же неудобно.
Девушка зашелестела курткой. Секунду спустя, по полу заметалось еще одно пятно белого света, выдергивая из темноты то сломанную ножку стула, то сорванный со стены плакат в разбитой раме. Все было покрыто толстым слоем давно осыпавшейся побелки, а в воздухе застыл тяжелый запах пыли, сырости и старых вещей. Так пахнет в квартирах одиноких стариков, сколько бы их не намывали.
— Слышишь?
— Чего? Ох, извини! — Юрка снова обернулся и, заметив, что светит Кате прямо в лицо, опустил фонарик.
— Звук слышишь? — девушка замерла прислушиваясь.
Юра немного помолчал, прилежно вслушиваясь, но различил лишь шелест листвы, да отдаленный гул машин за окном, через которое они только что залезли.
— Деревья шумят, — наконец неуверенно протянул он.
— Не то, — отмахнулась Катя. — Ты внутрь слушай. Будто ходит там кто. Скрипит, шелестит мусором на полу.
Юра еще немного послушал и помотал головой.
— Не, не слышу. Так, вроде, не похоже, чтобы сюда хоть кто-то забирался, — он огляделся еще раз, но никаких следов свежего вторжения не увидел. — Знаешь, бабушка говорила, что дед само здание «коробушкой с погремушкой» называл. Мол, вечно тут что-то топает, кашляет, шелестит, а подойдешь — и нет никого. Сваливал все на странности акустики. Постройка-то нестандартная, старая усадьба, еще эти купола-оранжереи наверху...
— Затихло, вроде, — Катя зябко передернула плечами. — Ну и местечко.
Юра вытянул вперед руки и медленно пошел к Кате, распевая замогильным голосом:
«И это место стороной
Обходит сельский люд.
И суеверные твердят:
«Там призраки живут!»
На предпоследнем слове, подойдя уже почти вплотную, он вдруг схватил взвизгнувшую девушку в охапку и приподнял над землей, но тут же охнул и поставил назад.
— Кать, ну ты чего? — он потер ушибленное плечо. — Больно же телефоном-то!
— Сам, дурак, виноват! — Катя фыркнула рассерженной кошкой. — В следующий раз с перепугу могу и по голове заехать. Вы, мальчики, взрослеть лет в пятнадцать прекращаете, да?
— Ага, — Юра заулыбался и снова, уже осторожнее, обнял Катю. — А зачем дальше-то? Все, что нужно, к пятнадцати уже достаточно выросло и повзрослело.
— Оно и видно, — Катя уткнулась носом куда-то в Юркину ключицу и уже совсем другим голосом добавила: — Призраки или нет, но как-то здесь неуютно, Юр.
— А хочешь, уйдем отсюда? — Юра отстранил от себя девушку и заглянул ей в лицо. — Пошли на набережную! На море посмотрим, вина выпьем, погуляем, а?
— Юр, ты с ума сошел? — Катя покачала головой. — Тащиться сюда через пол страны ради того, чтобы просто выпить вина на набережной?! Пошли уже искать звезды эти. Я не хочу тут всю ночь лазить.
— Ну как знаешь, — пожал плечами Юра. — Тогда надо найти лестницу, чтобы подняться наверх. По уму, она должна быть где-то посередине здания.
— То по уму...
***
Тьфу, леший! Да что ж здесь так холодно! И телефон садится, как назло. Санька еще раз повел фонариком вокруг, постаравшись запомнить расположение дверей и крупных предметов мебели в коридоре. Он уже и так за десять минут блуждания в темноте по комнатам ушиб ногу о валявшуюся на боку ржавую кровать с панцирной сеткой и здорово влетел плечом в косяк. Хорошо хоть голову пока не разбил. И на том спасибо!
Осторожно пробираясь вперед, он успешно обогнул стоящий почему-то боком к стене шкаф и даже умудрился не вывихнуть ногу, наступив впотьмах на груду каких-то раскуроченных ящиков от письменного стола. Чертыхнувшись и от души пожелав Вихру вечно бродить по этому коридору, Саня снова достал мобильник и посветил вперед. Где-то же должна быть эта проклятая лестница на второй этаж! По ощущениям он уже прошел добрую половину здания, а на нее ни намека.
В конце коридора он разглядел высокую двустворчатую дверь, правая половина которой была приоткрыта. Похоже, ему туда. Саня уже было собрался сделать шаг, да так и застыл с поднятой ногой. Где-то за спиной в глубине комнат ему послышался приглушенный вскрик. И тут же все стихло, оставив Саньку в столбняке. Кровь в ушах стучала даже громче, чем летом, когда он на спор пять минут на турнике вниз головой провисел. А во рту вдруг разом пересохло и появился противный кислый привкус. Саня постоял еще немного, потихоньку успокаиваясь. Чего только с перепугу не почудится!
А заряд телефона-то надо беречь! Санька спохватившись, погасил фонарик. Всего четырнадцать процентов осталось. От холода он что-ли так быстро садится. Хоть бы на фотку эту дурацкую хватило! А то получится, что зря только ноги себе ломал. И что было Вихру не загадать фото с пионеркой-любительницей кроликов у входа. Урод, он и есть урод.
***
— Не сюда.
Юра открыл следующую дверь и заглянул в комнату. Фонарик на его лбу выхватил из темноты щербатый эмалированный умывальник, а затем и валяющийся на полу унитаз с отбитым сливом.
— Снова мимо. Здесь туалет, — он вернулся назад в коридор.
— Юр, а ты сам ей веришь?
Катя осторожно шла следом и, в отличие от него, как-то умудрялась не шуметь и не натыкаться на разбросанную повсюду мебель.
— Кому? — Юра притормозил и обернулся к ней.
— Бабушке. Кому же еще?
— Я ведь тебе уже говорил, что соврать она просто не могла, — он заглянул в лицо девушке, стараясь при этом не светить ей в глаза. — Кать, ей был девяносто один. Она меня с дедом путала, все Васей называла. Неужели ты думаешь, что она смогла бы такое придумать?
— Маловероятно, конечно, — Катя вздохнула и неуверенно продолжила: — А напутать могла что-нибудь?
— Да запросто! Давай уже найдем эти звезды и сами все проверим, — Юра обернулся, разглядывая продолжение коридора. — А вот если там ничего не будет, даже тайника, пусть и пустого, тогда и будем думать. И желательно в другом месте.
Юрка передернул плечами. В одном Катя точно права: местечко это не из приятных. Холодно, как в погребе, вещи разбросаны, словно тут стадо слонов прошло. И в то же время видно, что здесь очень давно никого не было. Если и лазили сюда любители поковыряться в антиквариате, то времени с тех пор прилично прошло.
Коридор наконец-то закончился, уперевшись в большую ужасно захламленную комнату, служившую когда-то общей спальней. Юра с разгона влетел в какую-то железную кровать, валявшуюся посередине прохода и охнул, схватившись за ушибленную щиколотку.
— З-зараза! Чтоб тебя на металлолом сдали!
— Тише! — Катя тронула его за плечо. — Не кричи тут, пожалуйста.
— А то что? Барабашка обидится? — Юра все еще шипел об боли и тёр пострадавшую конечность.
— Не знаю. Просто не кричи, — упрямо повторила девушка.
— Постараюсь, — Юра отпустил наконец свою ногу и огляделся. — Смотри, кажется второй выход из комнаты есть. Пошли.
Они прошли анфиладой из трех комнат и снова уперлись в тупик. И вновь в комнате нашелся еще один выход. Он привел их в коридор-близнец того, по которому они шли в начале.
— Ерунда какая-то! — Юра покрутил головой по сторонам. — Параллельное измерение. Мы так к задней стене выйдем, а лестница где-то спереди должна быть.
— Смотри, тут двери есть, — Катя показывала на закрытые двустворчатые двери справа от них. — Сможешь открыть?
Створка подалась легко, будто только и ждала, чтобы ее отворили. И снова перед ними был коридор. Только на этот раз выходов из него было намного меньше. Две пары двустворчатых дверей в торцах, да еще одна посередине в правой стене. Та, что посередине, оказалась заперта и на все Юрины попытки ее открыть отзывалась лишь жалобным скрипом. За дверью в конце снова оказался уводивший влево коридор.
— Как бесконечные лестницы Эшера, только у нас коридоры, — опасения Кати отчего-то вдруг перестали казаться ему забавными.
— Юр, тебе не кажется, что мы здесь уже были? — в голосе Кати предательски прорывались панические нотки. — Смотри, я этот шкаф без одной ручки хорошо помню.
— Да их тут, наверное, много таких... Без ручек, — неуверенно возразил Юра.
— И все лежат на боку? Думаешь, их так кто-то специально раскладывал?
Крыть было нечем. Оставалось лишь признать — они заблудились.
— Как так? — Юра озадаченно почесал бровь. — Не можем же мы по кругу ходить.
— Получается, можем, — Катя затравленно озиралась.
— Тогда пошли назад. Посмотрим повнимательнее, где мы могли лестницу проскочить.
Продолжение следует...