Когда-то, когда я жил в деревне, мы отправились сыном в поход к озеру в дебри горных озер. Мы целый день наслаждались природой и с удовольствием порыбачили, а позже устроились на ночлег.
Я вытащил свою кастрюлю и развел хороший огонь. Было ясно и прохладно, когда солнце садилось за западные склоны. Мы приготовили свежее рагу с чесноком и хлебом, и набили животы. Я откинулся на складное кресло и достал горячительный напиток. Вскоре мальчик заснул у огня, так как это был напряженный день.
Я потягивал пиво и смотрел, как лунный свет отражается от маленьких волн в озере. На западном горизонте, где зашло солнце, все еще горел свет, и я мог видеть очертания горных вершин, возвышающихся над небольшим озером.
Я медленно погрузился в сон под шум озерных волн, мягко плещущихся об камни.
Но в какой-то момент проснулся, вздрогнув. Огонь погас, фонарь тоже не горел. Луна исчезла, и небо было черной как смола. Что-то пошло не так.
Волосы на затылке поднялись на дыбы от мурашек. Меня парализовало.
Я слышал, как стучит мое сердце, когда старался, что-то услышать в кустах, но вокруг было неслыханно тихо.
У меня было ужасное тревожное чувство. Я собрался и начал кружить вокруг костра пытаясь развести костер, вспыхнуло небольшое пламя, и я быстро накинул еще дров.
В свете костра я увидел, что сын проснулся, и был еще больше потрясен, увидев его широко открытые глаза, смотрящие на меня. "Что не так?" он спросил. «Ничего, лезь в палатку». Я солгал. Он залез в палатку, но даже при свете огня я не мог избавиться от своей внутренней паники.
Что-то было в кустах, и я чувствовал, что оно наблюдает за мной.
Я нашел свой фонарь и облетел лагерь. Ничего. В конце концов, я начал успокаиваться и полез в палатку.
Через какое-то время мы снова проснулись в полном напряжении. На этот раз я совсем не мог избавиться от этого чувства.
В конце концов мы решили проснуться и сесть в машину. Я быстро собрал весь лагерь, поехал на другую сторону озера и спал с сыном в машине.
На рассвете я встал и посмотрел на озеро, где мы расположились раньше, и меня охватило еще одно неприятное чувство. Я решил, что пора домой. Не знаю, что там было, или что там происходило, но я знаю свои инстинкты, и что-то было не так с тем местом. Что бы это ни было, оставлю это вашему воображению, это пугает меня по сей день, думая о той ночи.
Люди, которые проводят много времени на открытом воздухе, гораздо больше осознают свои низменные инстинкты. В преследовании есть что-то, что инстинктивно пугает вас.
Многие опытные охотники скажут, что им не нравится слишком долго смотреть или сосредотачиваться на своей добыче, потому что кажется, что животное это чувствует. Я думаю, что у всех нас есть сенсорные способности, превышающие то, что мы можем сейчас измерить. Со временем их можно отточить, но в напряженных ситуациях кажется, что они оживают.
У меня есть друг, который регулярно охотится на медведя.
Он говорит, что есть одна область, которую он всегда избегает, потому что всегда чувствует, что за ним наблюдают, когда он приближается.
Он говорит, что это отчаянное и жуткое чувство, которое невозможно терпеть и преследовать животное. Снежный человек? Возможно. Медведь или другой хищник? Может быть и очень вероятно.
Если вы чувствуете себя ни в своей тарелке, находясь в глубинке (особенно в северных регионах или горах), я бы посоветовал доверять своим инстинктам. Вы не являетесь вершиной пищевой цепи, и это не ваш район естественного обитания.