Каникулы на даче. В этот раз – мое последнее дачное лето. Потом экзамены, прощай школа! Мама рассказывала, что она все детство была на даче, бабушка говорила, тоже с юных лет жила в этом доме. Дом перешёл к ним по наследству, от прабабушки. Домики и сады соседей, того старее. Зарозшие колючей травой, корявыми огромными деревьями со мхом на стволах и паутиной в ветвях. Соседи не общаются друг с другом, спрашивал маму и бабушку, почему? "Такие люди" - коротко отвечала бабушка, мама добавляла - "Давно надо было дом продать, хватит с нас всего этого!" И переводили разговор. Детей у соседей во дворах не было. Это не удивляло, ехать далеко, киоска с чипсами и колой нет, какой интерес приезжать. Лучше в Турцию!
Проходя вдоль домов, я ощущал на себе сожалеющие взгляды их обитателей. Скучают предки по своим внукам! Было неприятно, мне не нравилось, как люди смотрят. Я старался выбрать момент, когда соседские дворы пустовали и уходил на речку. Или шел дикой тропинкой, там, где не было заборов между дворами. Самый короткий путь. Через заросли дикого огурца. Представлял себя последним, оставшимся в живых исследователем. Экспедиция по непроходимым джунглям.
Речка была в полном распоряжении уставшего путника. Рыбаков не было, вся добыча доставалась мне. Ни кто не мешал плескаться и не ругал за брызги в воде. И можно было купаться голышом!!!
Вечерело, солнышко уходило, даря греющие лучи! Не оглядываясь по сторонам, я снял одежду и шагнул в воду. Тепло по ногам добралось до живота! Накрыло плечи, освежило давно не стриженые волосы на макушке. Можно уловить тайные переговоры маленьких рыбок. Вода прозрачная. Открыть ненадолго глаза, увидеть камешки, ракушки и маленькие растения на дне. Плавал я не очень хорошо, но стеснятся некого, можно попробовать разные финты и фортели. Нырнуть и сделать "поплавок", так называется прием, когда голова и все тело под водой, а на поверхности только голая попа. Вечерняя прохлада постепенно закрадывается в тело, я переворачиваюсь на спину и плыву к берегу. На мелководье встаю на ноги и замечаю, что возле моих вещей сидит девочка. Я без трусов.
- Выходи, выходи! - весело зовет она. Я стою молча. - Да выходи же, знаю, что ты голый, вот твоя одежда! Не беспокойся, меня, это не интересует совсем. Ладно, отвернусь!
Схитрила, спиной повернулась, сама подглядывает. Подумаешь, могу и выйти, что такого! Узнает, каков настоящий мужчина. Под животом приятно защекотало. Быстро выскочив из воды и не прикрываясь ладонью, я подбежал к своей одежде, натянул на мокрое тело трусы и футболку, руками брызнул на девочку каплями воды. Знай, как подсматривать! Ее плечи и руки мгновенно покрылись огромными мурашками.
- Ты что делаешь! - засмеявшись, она повернулась ко мне. Девочка, как девочка, в сарафане, разрисованном большими зелёными листьями, волосы собраны на макушке и заколоты маленькой брошкой в виде жёлтого цветка. Я сел рядом. Яркий запах незнакомого цветка щекотал нос. Я склонился над открытым плечом девочки, вдохнул аромат.
- Это духи мамы, - сказала девочка, заметив, мой жадный вдох. - Новая линия. Прикольно, да?
- Да, хотя в духах и не разбираюсь, - ответил я, - а ты откуда свалилась и как тебя зовут? Меня Митей!
- Я не свалилась, ветром занесло. И настала пора цветения. Бриона! Бриона Переступень, - она протянула мне руку.
- Странная, - подумал я, беря её ладонь. Мне захотелось провести пальцами по её запястью и плечу. Она не стала отстраняться. Наоборот, слегка подалась навстречу. Дотронувшись до тонкой кожи, я ощутил колючесть её мурашек. - Странная!
- Ты в каком доме живёшь, не видел до сих пор никого в поселке, кроме стариков! Я, где яблонь много...
- Знаю, замечала тебя в саду, - прервала Бриона. - Дом моей бабушки, самый крайний, с зелёной крышей, возле заболоченного пожарного пруда. У нас яблонь нет, зато парник большой!
- Видел! – ответил я. – Ты домой? А то мне пора…
- Да, пожалуй, - Бриона встала. – Пойдем. Было жарко и к воде захотелось. Пора…
По дороге мы весело болтали о трудном житье-бытье молодого поколения. Я рассказал, что буду через год поступать в Политехнический, пока не определился, на какой факультет. Она хочет стать химиком-технологом. Про школу свою, буркнула невнятно, понял одно – не у нас училась, приехала, откуда то. Родители по разным странам мотаются, зарабатывают, она пока с бабушкой живет. Телефон с собой не брала, а какая модель не помнит, много их перебывало и особо её это не заботит. Книгу лучше почитать. Я, конечно, соврал, что сейчас с головой ушел в изучение творчества Терри Пратчетта (по телевизору видел сюжет о нем). Потом мы вместе посмеялись над Гарри Поттером.
- Жаль, что ты без телефона, - сказал я. Бриона шла рядом так близко, вызывала у меня дрожь и непонятный озноб. - Созвонились бы, встретились еще. Тут со скуки помереть можно, а ты интересная!
- Не беда! – Бриона неожиданно остановилась, взяла мою руку, будто обожгла, я вздрогнул. - Вот и сквозняк, ты дрожишь! Приходи вечером ко мне, бабуля уехала на пару дней. Часов после девяти. Отпустят родители?
- Можно подумать, мне их разрешение требуется, - как не обрадоваться такому предложению. - Мой дом! Пока! - я направился к калитке, но решив, что было бы правильным проводить Бриону, развернулся. На дороге ни кого не было.
- Странная! – задумавшись, я вошел во двор и сразу стал убирать в поленницу наколотые с утра дрова.
Ужинали мы молча. Я все думал о сегодняшней необычной встрече. Бабушка с мамой, наверное, поссорившись днем, просто не разговаривали, только хмурили брови.
- Все хорошо? – мама, обратившись ко мне, прервала молчание. – Витаешь где-то. Не заболел? Или влюбился?
Мама решила поцеловать мне лоб, проверяя температуру.
- Что за новость? - меня передёрнуло, как от ожога. Испуг не от того, что познакомился с Брионой. Кто-то видел, как я красовался голым перед девочкой! - С кем тут знакомиться, в пустыне живём...
- Стоит тебе поехать в город, - недружелюбно ответила бабушка. - Продукты надо купить, пенсию мою привезешь. С утра и поедешь!
- Надо, значит поеду, - меня стала раздражать их забота. Голова стала тяжелеть.
- Сейчас будем все вместе смотреть новый молодежный сериал, расскажешь нам, что не поймём, где смеяться! - мама постаралась разрядить обстановку.
Скучать вместе у телевизора - этого только не хватало. Одна мысль - о предстоящем ночном свидании.
- Голова болит, смотрите сами, - я постарался не грубить. - Пойду на чердак, полежу. Почитаю книжку. Бабушка, ты не против?
Все же съехидничал. Домашних даже обрадовало мое желание. Чердак был и складским и жилой маленькой комнаткой, где была старая панцирная кровать, книги и прочая рухлядь, все, что перевозят из городской квартиры, как ненужное. Мне всегда там было интересно, играть старыми игрушками, рассматривать бронзовые и стеклянные безделицы. Книг уйма, запылённые, в тисненых переплетах. Читать их не тянуло, но картинки рассматривал с удовольствием. А сегодня почитаю, следует подтянуть свой уровень, поразить Бриону интеллектом, эрудицией и кругозором.
В руки сразу попал «Спутник натуралиста». Чихнув от столетней пыли, я стал перелистывать страницы со смешными изображениями морковок и топенамбуров в виде человечков. Однако, глаза закрывались, потянуло в сон.
– Стоп! - приказал я себе. - Спать запрещено, пропущу свидание! Надо обдумать, как улизнуть...
Что делать, соображал не долго. Поскрипев для вида кроватью, я поставил книгу на место, отключил телефон, спрятав его основательно под шорты и футболку, спустился вниз.
- Мама, я телефон потерял, наверное, на речке, выронил в траву...
- Может он в доме? - мама оторвалась от фильма. - Позвоню сейчас, по звонку отыщется.
Я, расстроенный, безразлично пожал плечами. Мама набрала мой номер. Звонка не было.
- Ну вот, потерял. Схожу до речки!
- А если его уже подобрали? - предположила бабушка.
- Да кто? Нет ведь никого! Фонарик возьму и удочку, поужу немного, сейчас такой клёв, рыба сама из воды выскакивает! - сборы быстрые, нельзя выпускать инициативу.
Бабушка недовольно смотрит сериал.
- Как найдешь, позвони немедленно! - напутствовала, мама,хотя и без радости. -И в воду не лезь. Если к двенадцати тебя не будет, пойдем искать. Предупреждаю!
- Ну, мам! - радость побега из дома, скрылосьизображением недовольства нотациями.
Десять дачных лет многому научили. Обходная тропинка быстро и скрытно привела меня к калитке сада Брионы. Ветхий дом настроение не создавал. Заброшенность, неухоженность, болотный запах. Сквозь заросли плюща, светилось единственное окошко.
- Бриона! – я негромко позвал, сделав попытку открыть дверь. Ржавые воротца поддались без усилий, замка не было.
- Бриона! Это я! - волнение изменило голос. Кашлянув, я повторил громче: - Бриона!
Из глубины сада раздался долгожданный ответ: - Иди сюда! По дорожке. Я тут, в парнике…
Темнело быстро, свет из окна свет освещал путь к парнику, отражался от его стеклянных стенок. Идя навстречу голосу, я ступал осторожно, оберегая разгулявшихся лягушек. Чем ближе к парнику, тем сильнее чувствовался ароматдухов Брионы. Кружилась голова.
- Зачем так волноваться.., иду на свидание к девочке.., будем одни.., целоваться.., она ведь хочет целоваться, смотрела на меня.., трогала.., позвала к себе.., бабуля уехала на два дня.., маме обещал позвонить…- мысли путались и заплетались, как плющ на стене старого дома.
Парник оказался неимоверным, вход в него – с другой стороны. Наконец я добрался, положил удочку на землю и заглянул в открытую дверь. Теплый ветерок качал, огуречные листы.
- Иди, жду тебя! - звала Бриона. - Или боишься?
Я шагнул навстречу. Жирные стебли, огромные резные листья преграждали дорогу, усы шевелились по змеиному. Словно новогодние игрушки покачивались толстые огурцы. Отраженный свет подкрашивал желтые цветочки на их головках.
- Митя… - вновь раздался нежный голос. Запах духов невыносим, слюна во рту стала густой и противной. Я медленно делал шаг за шагом, приближаясь к Брионе. Огуречный ус неожиданно попал мне под футболку на спину, следом второй пополз по горлу, как червяк. Я смахнул его, но тут же, новый ус противно обвился вокруг уха. Ноги тяжелели, оплетенные вездесущими усами. Остановившись, что бы освободиться, я опустил руки и тут же колючие листья обволокли их плотным покровом. Это платье Брионы!
- Я купалась, подай мне платье, Митя! - голос был еле слышан, мешали листья. Я тряхнул головой, что бы освободиться, но листы, царапая, уже закрывали рот, дышать стало невмоготу. Силуэт обнаженной фигуры Брионы, я пытаюсь подать ей платье, сделать шаг навстречу, сказать…Тело неподвижно, какие-то слова мелькают в сознании, но не сходят с губ. Листья запеленали всего плотными бинтами, членистоногие усы оторвали меня от земли и понесли по зеленым ядовитым волнам в пустоту, без света и воздуха…
******************
Глаза открывать не хотелось. Повязки не чувствовались, ноги и руки веревки больше не сдавливали. Под спиной привычно поскрипывают пружины старой кровати. Слышны голоса бабушки и мамы, они шепотом ссорятся.
- Я тебе говорила, не надо было ему тут жить. Ты убедила меня, все давно закончилось, больше такого не будет. Вот, пожалуйста!
- Это твои вольности! Ты позволила ему идти одному, ночью. Хорошо, что вовремя успели, на берегу лежал! А если б он упал в воду, мог утонуть.
- Весь день жарким был, перекупался, солнечный удар. Ну и переходный возраст. Половое созревание. Потерял сознание!
- Не прячь голову в песок, я нашла у него на затылке огуречное семечко, глубоко впилось.
- Отлежится и уедем. Принеси графин, ему надо много пить!
- Очнулся, веки дрожат! Тише, тише…
Подташнивало, во рту стояла горечь, хотелось воды, бабушка права. Приподнялся, протянул руку к стакану, родные стояли рядом. Сделав несколько глотков и прохрипев "спасибо", я улыбнулся, упав в подушку, заснул.
******************
В дачном доме мне пришлось побывать ещё раз, через год, поздней осенью. Был переезд. Я помогал собирать вещи и грузил их в машину. Дача продана. Обучение дорого стоит. И мне жить предстоит самостоятельно. Спасибо, родные, за помощь!
- Баб, я отберу для себя несколько старых книг?
- Забирай, что хочешь, больше тут не жить, я все домой к себе не повезу, - та безучастно махнула рукой.
Первой, я достал «Спутник натуралиста» и открыл на заломленной странице. Там, где стал засыпать от скуки. На развороте была гравюра, изображающая, девушку в прозрачном платье. Тело ее было стройным и манящим наготой. Волосы собраны на голове в пучок и заколоты брошью в виде маленького цветка. В руках она держала пузырек с ароматом. Рот был приоткрыт, как будто девушка к кому то обращается. Рамка гравюры - узор из резных листьев и извивающихся усов вьющегося растения.
Я прочел текст под изображением:
«Переступень бриония - растение подсемейства огуречных. Произрастет в болотистой местности. В пищу непригоден, из-за содержания в плодах смол, масел, эфиров, алкалоидов. Известен с древности, как сильное психотропное вещество. Активно использовался при проведении шаманских камланий, для общения с миром предков, в средние века входил в состав ядов. В дальнейшем культивирован.
Сильный аромат цветков привлекает насекомых, улиток и других вредителей, которые поедая ядовитую пыльцу, погибают. У животных и людей вызывает галюцигенную реакцию. Запрещен к выращиванию в частных хозяйствах и домашних условиях.
Растение отдыхает много сезонов подряд, затем начинается бурный рост и цветение, появляются плоды, схожие с обыкновенным огурцом. Растение самостоятельно разбрызгивает ядовитые семена и вновь уходит в спячку на несколько лет».
Водитель грузовика сигналит. Пора. Я выглянул в окно, попрощаться с детством. По дороге шла Бриона. Подойдя к маме и бабушке, поздоровалась. Тот голос!
- Уезжаете?
- Да, продали, деньги нужны.
- В добрый путь!
- Митя!!! – бабушка крикнула мое имя. – Митя, уезжаем!
Все трое смотрят в мою сторону.
Я отхожу от окна вглубь чердака. Озноб, дрожь, голова идет кругом. Книжный рисунок девушки в прозрачном платье, украшениями из огуречных листьев и усов, обжигает пальцы.
