Труп лежит под окнами уже вторую неделю.
Тогда же ударили заморозки, поэтому он не воняет, но зрелище малоприятное.
Молли старается не выглядывать в окна с той стороны, где лежит труп, хорошо, что не у парадной, а с другой стороны, где небольшой сквер. Молли старается не думать о нём, как о соседе с шестого этажа, который месяц назад был жизнерадостным и живым человеком.
Труп лежит уже вторую неделю, а телефон молчит полторы.
Телевидение не работает, как и интернет, и Молли чувствует себя запертой в ловушке. Она даже не знает, что произошло, но фильмы ужасов, которые она так любила, научили её, то нельзя покидать дом. Особенно если все средства связи умолкли.
Сначала ей до одури было страшно, и она отчаянно хотела проснуться, кутаясь в одеяло. Но проснуться она так и не смогла. Вокруг царит такая тишина, что от неё звенит в ушах.
Молли не плачет, но в горле стоит горький комок.
Она ничем не отличалась от подавляющего большинства людей. Переехала в эту квартиру четыре года назад, работала, ходила на свидания и мечтала завести кошку, но всё не решалась. Теперь она очень жалела об этом - одиночество давило, наваливалось, вцеплялось костлявыми пальцами ей в горло.
Хорошо, что она всегда закупалась продуктами впрок. И хорошо, что вода пока была. Что делать, когда закончится еда и перестанет течь вода, она не представляла. У неё не было оружия, да и страх запрещал ей даже подходить к входной двери.
Ей хватало трупа под окнами.
Тишина окружала её ватным одеялом, а на улицах совершенно никого не было. Даже птицы не пели утром, хотя стояла тёплая погода. У Молли было ощущение, что она попала в какое-то параллельное измерение, где жизнь застыла на одно мгновение, и оно растягивается день ото дня.
Но если время остановилось, то почему разлагается тело соседа?
Молли этого не знала. Она бродила по квартире, рассматривая мебель и безделушки. Ничего интересного. За свою жизнь она даже книг не нажила, предпочитая отдавать дань интернету.
Как и любое дитя двадцать первого века, она верила в технику, и совершенно не ожидала, что может случиться нечто подобное.
Тишина растекалась вокруг, и Молли хотелось кричать от страха и желания услышать, хоть какой-то звук. Но она знала. что этого делать нельзя. Просто нельзя. Мало ли, что прячется в этой звенящей, наполняющей уши тишине.
А потом, спустя три недели, как под окнами появился труп, в её дверь постучали.
***
Страх пробежался мягкими лапами по полу, прыгнул на грудь Молли и вцепился острыми, белыми зубками в её шею. Стук повторился снова, и девушка сжалась в комочек под одеялом, зажмуривая глаза и снова желая отчаянно проснуться от этого кошмара наяву.
И снова наступила тишина.
Прошло три недели, с тех пор, как появился труп, но Молли не была в этом уверена. Она уже не была уверена ни в чём. Стук родил в её сердце животный ужас, хотя это было то, что она так жаждала услышать - присутствие в этом странном мире хоть кого-то живого. А теперь.... нет, она не подойдёт ко входной двери. Пусть лучше останется тишина.
Она слышала биение собственного сердца, звук, с которым кровь бежит по венам, как вращаются глазные яблоки в глазницах, как потрескивают суставы при движении. И больше ничего.
А теперь этот стук... неужели кто-то бродит по этому мертвому дому, прислушивается и услышал её дыхание? Молли прождала ещё около двух часов, после чего осторожно вылезла из под одеяла, не рискуя смотреть в сторону коридора.
Тьма медленно накатывала, и что самое страшное, городские фонари перестали освещать улицы. Когда именно это произошло она не знала, но теперь темнота заполняла окружающее пространство до краев.
Каждый вечер она с замиранием сердца задёргивала шторы и включала свет во всей квартире. И свет был. И сегодня он тоже был, и она почувствовала от этого облегчение.
Прокравшись на кухню, она и там задёрнула шторы, после чего взяла в руки мобильный телефон. Сигнала не было, но ей нужно было не это.
Присев за кухонный стол, она нашла в галерее последнее видео, и в который раз включила его.
С видео на неё смотрел серьезный мужчина лет сорока и говорил те слова, которые она никогда бы не хотела услышать. Много раз её пальцы тянулись к кнопке "удалить", но страх остаться в тишине был сильнее её личных желаний.
Труп перестал разлагаться в конце третьей недели. Он просто застыл, вмерз в клумбу с цветами. А ещё солнце тоже перестало двигаться.
И тогда Молли начала кричать. Она кричала в распахнутое настежь окно, кричала, выкрикивала проклятия и просьбы, пока не охрипла и не сорвала голос, а после села и просто заплакала, закрывая лицо ладонями. Почему именно с ней это происходит?
Тишина, испуганная резкими звуками заметалась, заперекатывалась по углам, и когда крик перестал звенеть, снова начала растекаться вокруг горькой патокой.
Вместе со вставшим солнцем пришла горечь.
На пятую неделю, как под окнами в палисаднике появился труп, Молли решилась выйти из квартиры.
Пока не вернулся стук.
***
Сложно сказать, сколько усилий потребовалось Молли, что бы осмелиться, для начала, подойти к двери квартиры.
Но она смогла это сделать, потому что тишина, замершее солнце и труп пугали её намного больше.
Коридор походил на пасть какого-то невиданного зверя, а дверь была проходом в его глотку. Но девушка, вооружившись обычным кухонным ножом, почувствовала себя достаточно смелой, что бы взяться за ручку входной двери. Наверное, в критических ситуациях человеку присуще чувствовать всё намного тоньше, чем оно есть на самом деле. Вот и металл дверной ручки показался Молли ледяным, даже обжигающим.
На лестничной площадке никого не было. Она долго не решалась переступить порог квартиры, но, в итоге, покрепче сжала рукоять ножа и сделала первый шаг. Тишина и тут раскатывалась невидимыми волнами, заполняла пролёты. Двери квартир соседей были плотно закрыты, и оттуда не раздавалось ни звука.
С одной стороны она была рада этому, потому что тот стук напугал её. Но она жаждала услышать хотя бы отголоски чужого голоса. шум машины или крик и хлопание крыльев птицы.
Но вокруг была тишина.
И то, что было под окнами. Об этом не нужно было думать. Просто не думать.
Путь вниз был подобен спуску с очень высокой горы.
Когда-то, когда она была ребёнком, родители взяли её с собой в горы. Подъем наверх был весёлым и быстрым, и она его почти не запомнила, но запомнила спуск вниз. Мало воздуха, гудящие ноги, маленькие камни, больно впивающиеся в коленки.
И теперь она снова чувствовала себя так, словно она спускается с горы.
Она пролезла в глотку зверя, и теперь путешествовала по ней в надежде... в надежде на что? Получить ответы на свои вопросы? Найти того, кто стучал в её дверь? Понять .что произошло такого ,что погрузило вокруг в тишину? Молли не знала.
Первые девять ступенек дались ей тяжело.
Шаг за шагом, очень медленно, сжимая в руке нож, Молли направилась вниз.
***
Она стояла у подъезда и глубоко дышала, но воздух на улице ничем не отличался от воздуха в квартире. Трудно объяснить, но Молли не чувствовала облегчения, только скребущий в уголках души страх.
Двор словно вымер. Даже ветра не было. Это всё было похоже на дурной сон, и девушка даже ущипнула себя, но почувствовала лишь легкую боль. И больше ничего.
А ещё там, с другой стороны дома, лежало чужое тело.
Она неожиданно представила, как подгнивший мертвец поднимается, падает и снова пытается подняться, неловко орудуя окоченевшими конечностями. Как выглядят вблизи мертвецы? И если мир замер, будет ли он вонять?
А если именно он стучался в её дверь?
Молли нервно сглотнула и тряхнула головой, отгоняя прочь несуразные мысли.
А он ведь там так и лежит.
Молли решила, что лучше дойти до магазина на углу улицы. Возможно там она найдёт... хоть что-нибудь.
Самое примечательное, что она не помнила о том, что нужно есть. Чувство голода не появлялось в положенное время, как не двигалось и солнце на небосводе.
Улица была пустынной, и тишина нарушалась только шагами девушки и её громким дыханием. Отойдя от дома, она несколько раз оглянулась, что бы удостовериться, что мертвец не следует за ней.
Но, конечно, это всё ерунда. Мёртвые в замерших мирах не поднимаются на окоченевшие ноги.
Молли была похожа на встревоженную птичку. Она вертела головой, смотрела на равнодушные окна домов, пытаясь увидеть хоть одного человека. Но внутри она мирилась ещё тогда, под надёжным одеялом, спрятавшим её от всего мира. Она смирилась с тем, что теперь она одна в этом застывшем мире, но её разум ещё принять этого не мог.
Улица, на которой был её дом, была узкой и короткой, магазин располагался на перекрестке с более широкой, но Молли, почему-то, не могла вспомнить название как и своей улицы, так и той, с которой она пересекалась. Впрочем, на этом её сознание не концентрировалось.
Чем дальше за спиной оставался дом, тем легче ей становилось.
Тот, кто лежит под окнами не сможет последовать за ней сюда.
Магазин выглядел необычно пустым, не взирая на полные полки. Молли беспомощно огляделась по сторонам, нервно сглатывая и остановившись прямо в центре перекрестка. Машин не было. Птиц не было. Никого не было, совсем никого.
Но кто же тогда стучал? И почему под окнами до сих пор лежит труп?
Молли хотелось расплакаться от ужасного чувства безысходности и страха, который когтями царапал что-то внутри, впивался жалом прямо в сердце, не давал нормально вдохнуть.
А потом она увидела нечто страшное, то, отчего она с криком бросилась бежать обратно своему дому, забыв про нож.
***
Когда-то в школе, очень давно, Молли сдавала нормативы по бегу. Она никогда не могла сдать его с первого раза - совершенно неспортивная девушка. Но страх в человеке пробуждает скрытые резервы, и сейчас она не бежала - летела, выкинув бесполезный нож.
Он не поможет против того, что катилось за её спиной.
Там была тьма. Наверное это подходило для дешёвенького фильма ужасов, но когда ты являешься участником этого фильма ужасов, всё выглядит совершенно по другому. Тьма была беспросветной и в мгновение ока поглощала всё, что в неё попадало.
Ужас заставил девушку забыть о трупе, тишине и стуке.
Только бег, к спасительному дому, там её никто не найдёт и не обидит.
Для любого человека дом является крепостью, местом, которое защитит и укроет от любых бед. Хотя, зачастую, дом и становится смертельной ловушкой для многих людей, но мало кто осознаёт это.
Только оказавшись в спасительном коконе одеяла, Молли поняла, что лёгкие жжёт огнём, а бедра сводит от резкого и долгого бега. Отдышавшись, она неуверенно выглянула из своего укрытия, дотягиваясь до настольной лампы и включая свет.
Она была прямо там. За окном. Непроглядная, всасывающая в себя свет, тьма. Интересно, она сожрала весь мир, и даже солнце, застывшее в небе? Даже труп под окнами и того, кто стучал в её дверь? Она сожрала всё, слизнула тёмным языком без остатка? И теперь Молли осталась здесь совсем одна?
Девушка усилием воли подавила рыдания и снова накрылась одеялом. Тело ломило, особенно шею и спину, и она не знала, что делать. Что теперь ей делать, когда вокруг не только тишина, но и тьма, сузившая её мир до однокомнатной квартирки на окраине города?
Занятая своими мыслями, она не сразу обратила внимание на то, что тишина нарушена. Очнувшись от своих мыслей, она с содроганием прислушивалась к странному, прерывистому писку, довольно тихому. но не менее настойчивому, чем жужжание мухи. Молли никогда ранее не слышала такого звука, и облизнула губы, сжимаясь под одеялом и отчаянно желая очнуться от этого кошмара вокруг.
Откуда шёл писк она понять не могла - он словно окружал, ввинчивался в подкорку мозга, не давал спрятаться в уютном мирке собственных мыслей и впасть в спасительное забвение.
А потом раздался звон разбитого стекла, и писк взвинтился, став невыносимым. Молли зажала уши ладонями и закричала.
***
- Это довольно глупо. Совсем ведь молодая девчонка, симпатичная, представляешь?
- А что случилось-то?
- Да самоубийца прыгнул, а она как раз с клумбами под окнами дома возилась, ну и рухнул прямо на неё. Сам сразу, а она в коме неделю пролежала, но не выкарабкалась.
- М-да, не повезло. - Санитар выкинул окурок и толкнул каталку с трупом в сторону морга. - Давай, помогай, работы ещё навалом.
