- Даут, можешь объяснить, что происходит, - сквозь зубы процедила Айюнар.
Надо признать, что глава её охраны выглядел, мало сказать, озадаченным. Вадим не исключал, что Айюнар посетила та же мысль, что и его: Даут решил выкупить проход каравана за жизнь Вадима.
- Сразу скажу, речь о пришельце первыми завели дайхедды! – обрубил он сразу все инсинуации. – Это они сказали, что он, - Даут бросил жёсткий взгляд в сторону Вадима, - должен с ними встретиться.
- Что бл@ть?! – не выдержал Вадим, но Айюнар взглядом заставила его замолчать. Не хватало ещё, чтобы кочевники заметили раздрай в их рядах.
- Ты правильно всё услышал? Ошибки быть не может? – Встав спиной к кочевникам так, чтобы не было видно движения её губ, спросила Айюнар у Даута.
- Я прожил в кочевьях не один год, Айюнар! – в голосе Даута послышались нотки обиды и разочарования. – И язык дайхеддов знаю в совершенстве!
Она положила руку на его плечо, успокаивая. И Айюнар и Даут не сговариваясь, посмотрели на Вадима.
- Ещё раз, - тихо и с расстановкой проговорил Вадим, - я готов выпить любую сыворотку правды, если у вас такая найдётся, чтобы доказать, что я ничего не знаю ни о каких кочевниках, ни о том, что я должен с ними зачем-то встретиться! Можете меня обколоть чем угодно, только…
- Нет у нас времени на сыворотку правды! – прервала его Айюнар. – Да и не думаю, что ты что-то скрываешь. Даже если ты просто думаешь, что говоришь правду – сейчас не до этого!
- Эрхат датх эш! – раздалось со стороны полукруга.
- Они требуют, чтобы мы подошли, - сказал Даут.
- Ну, если требуют, то пойдём уже! – огрызнулся Вадим. – Задолбало уже оправдываться!
И он развернулся, собираясь направиться к группе кочевников. Айюнар незаметно одёрнула его за руку и пошла первой. Рядом с ней следовал Даут.
Остановились они шагах в пяти от собравшихся кочевников, и на какое-то время в воздухе повисла гнетущая тишина, казалось было слышно, как перекатываются подгоняемые ветром песчинки по барханам.
Первой заговорила Айюнар.
- Что вам нужно, уважаемые?! – громко произнесла она на языке сайхетов. – Почему вы угрожаете напасть на мой караван?
Её слова последовательно переводил Даут. Сначала для дайхеддов, потом – скороговоркой, насколько мог – для Вадима. Спасибо, что не забыл про него. Стоять истуканом и не понимать, о чём идёт речь – то ещё удовольствие.
По рядам кочевников пробежал легкий гул и, как показалось Вадиму, смешок. Не привыкли что ли говорить с женщиной? Или настолько уверены в себе?
В ответ заговорил один из кочевников, который стоял, держа обе руки на эфесе изогнутой сабли, больше всего похожей на внебрачную дочь ятагана и хопеша.
Вадим посмотрел на Даута.
- Говорит, что они и не собирались ни на кого нападать, - перевёл он. – Говорит, что они просто шли мимо.
Опять послышался легкий смех. Кажется, дайхедды вполне себе понимали язык сайхетов, просто делали вид, что не разумеют, чтобы вывести собеседников из равновесия. Или таким образом показывали, кто здесь власть.
- Далеко же вас занесло от привычных путей, - ответила Айюнар. – Всё кочевье где-то забыли!
Говоривший дайхедд, широко улыбаясь, развёл в стороны руками, и Вадим заметил украшенную камнями ручку сабли в виде головы некоего животного с двумя рубиновыми глазами.
Кочевник продолжил говорить, а Даут переводил. Признаться, на слух Вадима, язык дайхеддов не отличался певучестью. Какое-то сплошное сочетание звуков типа «х», «ш», «к», «р», и довольно неопределённых гласных.
Ещё в школе, когда началось изучение иностранных языков, Вадим для себя уяснил, что повторить и заучить согласные какого-либо языка – далеко не самая трудная задача в его изучении. А вот уловить на слух гласные – вот это по-настоящему трудно. Но ему в этом деле вполне помогал музыкальный слух, по крайней мере, что касается английского или испанского. Правда, познания в этих языках так и остались у него на уровне необходимого минимума, который может понадобиться в зарубежной гостинице или магазине. А зачем страдать, когда для заключения контракта можно нанять переводчика?
- Говорит, что вы, то есть мы, - поправил себя Даут, - взяли то, что нам не принадлежит. Они, конечно, благодарны, что мы подобрали чужака, но хотят говорить с ним лично. И тогда они предоставят каравану возможность беспрепятственного прохода.
- Дайхедды, и благодарны? Ты ничего не напутал? – Так, чтобы слышали кочевники, уточнила Айюнар.
- Думаю, он использовал иронию, когда говорил, - отметил Даут.
Кочевник продолжал что-то говорить на своём каркающе-харкающем наречии, а Вадим стоял как идиот, ничего не понимая, стараясь одним ухом слушать кочевника, а другим – двойной перевод от Даута.
«Какой-то язык вражды» - подумалось не к месту Вадиму.
И как он должен реагировать? Что он должен сделать?
- Кхор-Дат говорит, что между сайхетами и дайхеддами ранее было много противоречий, - переводил Даут. – Но сейчас он предлагает забыть старые обиды, чтобы не создавать новых.
- Так чего же он хочет? – спросила Айюнар.
Кочевник явно понимал сайхетский потому, как с лёгкой улыбкой посмотрел на Вадима, и тому это совсем не понравилось.
- Он уже сказал - хочет говорить с чужаком, - перевёл слова Кхор-Дата Даут.
- Так пусть говорит, - с вызовом ответила Айюнар и даже улыбнулась, обнажив белоснежные зубы, - ему никто не мешает. Даже будет забавно за этим наблюдать, учитывая, что чужак не может и двух слов связать на языке сайхетов, не то, что на наречии кочевников.
По лицу кочевника после этих слов Айюнар, казалось, пробежала тень сомнения, но он снова улыбнулся одними уголками губ и поманил рукой Вадима, мол, иди сюда, побалакаем по-нашему, как кочевник с кочевником, чего застыл.
Вадим глянул на Айюнар, на что та утвердительно кивнула: иди, послушай, что скажут, потом нам передашь (смешно же?!). Вадиму даже показалось, что в какой-то момент любопытство Айюнар победило её страх перед возможным сражением. Она типа находила это забавным? Ну, на стрессе люди и не так себя ведут, решил Вадим.
Несколько шагов вперёд навстречу таинственному головорезу, завсегдатаю инопланетной пустыни. Вадим остановился в паре метров от него.
Дайхедд начал говорить, и, как и ожидалось, Вадим не понимал ни единого слова из его речи. Что он там несёт, одному Богу известно! Кар-кар, кар-кар!
Кочевник замолчал и внимательно присмотрелся к Вадиму. Заговорил снова, но уже на языке (а! так он его точно знает!) сайхетов, мелодика которого была уже хорошо знакома Вадиму.
Знакома-то знакома, да только этот язык для него оставался такой же загадкой, как и многие другие. На слух-то он его угадал бы, но вот понять… Это как многие люди могут определить, что человек говорит на французском или немецком, но языка при этом не знают в принципе.
Айюнар и Даут в нескольких шагах от Вадима наблюдали со стороны за тем, что происходит. Даут при этом переводил своей нанимательнице, что говорит кочевник, когда тот общался на своём наречии. Вадим почти не слышал голоса нимейца, но даже если бы и услышал, то всё равно бы ничего не понял, так как в Даут доносил сказанное до Айюнар на её родном языке.
Вадим продолжал стоять, сжимая в руках полученный в караване автомат, и боялся лишь одного: что неосторожное движение или жест будут восприняты дикарями в качестве акта агрессии, и начнётся тотальный и бесповоротный абзац.
С виска по щеке сбежала капля пота.
Размалёванный кочевник изобразил на лице выражение превосходства, а потом – озадаченности, посмотрел куда-то назад и сделал несколько шагов в сторону Вадима, приблизившись буквально на расстояние вытянутой руки, из-за чего Вадим смог разглядеть его внешний облик в мельчайших подробностях.
Ребята не только любили рисовать на своих мордах причудливые узоры, но и не прочь понатыкать себе в уши что-то вроде серёг, только не тех, что свешивались из мочки уха, а тех, что крепились прямо на ушной раковине. Видел он что-то подобное у себя в городе на всякого рода неформалах.
Шею дайхедда обрамляла своего рода гривна, с элементами эмали и камнями. Любят же они всякие бирюльки.
Хорошо, хоть тоннели себе в ушах да ноздрях не клепают, подумал Вадим, хотя какая, на хр@н, сейчас разница, есть у них тоннели в ушах или нет? Сейчас вот совсем не до этого!
Он встретился взглядом с кочевником. Дайхедд задумчиво склонил голову на бок и приблизился ещё на полшага, настолько, что Вадим уже мог смотреть в его глаза, радужка которых имела необычный для людей оттенок, и ощутил его запах – мускусный аромат животного и ещё какого-то пахучего эфирного масла.
«ты принёс» - голос-мысль в голове. Вопрос? Утверждение? Не понять!
Слова звучали прямо в голове! Вадима передёрнуло, и по телу пробежал озноб. Внутри черепной коробки слово куском пенопласта по бетону скребли.
Вот ты и дожил до голосов в голове. Что дальше – смирительная рубашка и комната с мягкими стенами?
«ты принёс» - снова расползлось волнами по серому веществу и царапнуло среднее ухо. Кажется, он даже непроизвольно сморщился.
Вадим посмотрел в глаза кочевника и понял, что к телепатической связи тот не имеет никакого отношения. Голову Вадима будто пронзила тонкая раскалённая игла и начинала медленно в ней проворачиваться, но игла эта имела совершённо определённый вектор.
Вадим отвёл глаза от дайхедда и посмотрел за его спину.
Там за другими спешенными кочевниками виднелась фигура, которая отличалась от остальных так же как самурай на фоне членов русского дворянского собрания.
Единственно, что объединяло фигуру с остальными присутствующими на этом ночном рандеву, так это, насколько мог судить Вадим, примерное гуманоидное строение.
Перемотанная какими-то тряпками, лентами и кусками разноцветной ткани с ног до головы. Поверх всего – плащ, но не такой как у дайхеддов или сайхетов. Какой-то поношенный что ли. Из-под накинутого на голову капюшона просматривались очертания головы, тоже замотанной в ткань, словно у древнеегипетской мумии.
Существо стояло, не скрываясь ни от кого, но все делали вид, что не замечают его. Или для всех присутствующих его присутствие не является чем-то необычным? Все о нём знают, поэтому не посчитали необходимым предупредить Вадима о нём.
Или сначала ты слышишь голоса, которые никто кроме тебя не слышит, потом видишь существ, которых никто кроме тебя не видит. Так это происходит? Так люди слетают с катушек. А собственно, чему тут удивляться, что ты, Вадик, спятил, учитывая твои приключения?
Или эту мумию в плаще реально никто не видит?
«Не понимаю» - только и смог подумать-произнести Вадим. Даже такое действие далось ему с большим трудом, и он посмотрел прямо туда, где по его представлению должны были бы располагаться глаза у мумии.
«ты видишь» - вопрос-утверждение.
«почему видишь»
«кто ты»
«где»
«вещь»
«должен отдать»
«где»
«кто ты»
Мысли-фразы сыпались каскадом, заставляя голову трещать как спелый арбуз под ударами придирчивого покупателя.
Укол в голове. Ещё один.
Тишина.
И дайхедд напротив и голос в голове внезапно замолчали.
Если бы совсем недавно кто-то заявил Вадиму, что он будет общаться с голосами в своей голове, он бы послал его куда подальше и не стеснялся бы при этом в выражениях. Не, ну если бы он был в лёгком подпитии, то он бы просто посмеялся.
Но не сейчас. Сейчас было совсем не до смеха.
«чужой - отчётливо ощутил Вадим – не тот» и взгляд дайхедда тут же изменился с надменно-самоуверенного на серьёзно-агрессивный.
Внезапно, позади и слева за барханами в воздух со свистом взмыла ярко-белая сигнальная ракета. Все непроизвольно обернулись, чтобы посмотреть на её полёт, а когда Вадим опустил голову и посмотрел на Даута, тот уже стоял с вытянутой рукой, в которой был пистолет.
В следующее мгновение раздался выстрел. Один из кочевников, стоявших за спиной Кхор-Дата, рухнул навзничь, зарывшись лицом в песок. Потом ещё один, а дальше началось что-то невообразимое. То, чего так опасался Вадим.
Лицо Кхор-Дата исказилось гримасой ярости, и он выхватил вою изогнутую саблю.
Рука Вадима, повинуясь какой-то своей воле, сама собой ещё более быстрым движением сняла автомат с предохранителя, и указательный палец до упора утопил в рукоять спусковой крючок, выпуская очередь по стоящим перед ним кочевникам.
За спиной Кхор-Дата один за другим стали появляться красные фонтанчики, а на его груди и животе – рваные дыры. Ни один броник не выдержит очередь в упор. У кочевника не было шансов.
Несмотря на полученные ранения, он всё же сделал шаг вперёд, и его рука, вооружённая саблей, снизу вверх упала на Вадима, прочертив рваную полосу по бронежилету.
С флангов, сзади и спереди раздавались выстрелы. Одни кочевники падали с дертейев замертво, другие разворачивались и начинали стрелять в ответ. Очевидно, что их застали врасплох.
Даут прикрывал собой Айюнар, и по всему было видно, что он уже схватил несколько пуль в корпус, защищённый бронежилетом, и одну в ногу, из-за чего и припадал на неё.
Айюнар яростно отстреливалась во все стороны, а на Вадима неслись сразу несколько всадников, но именно в этот момент в магазине по закону подлости закончились патроны.
- Сук@! Сук@! – закричал Вадим, вытаскивая магазин и собираясь вставить полный, который был валетом привязан к пустому. Но счёт шёл на секунды.
Гранатомёт! – вспыхнуло в голове. В следующий миг вспышка была уже впереди, и на Вадима стремительно падал мёртвый дертей с кочевником в седле.
Животное всей своей массой ударило Вадима в грудь и сбило с ног, а кочевник, на удивление не пострадавший от взрыва, ловко перекатился по песку и вскочил, выхватив из-за пояса нож.
Оглушённый столкновением с мёртвым дертейем Вадим, попытался подобрать автомат, который выпал из его рук, но кочевник с перекошенным от злости разрисованным лицом уже заносил над ним кинжал.
Со стороны Даута и Айюнар раздались звуки моторов, и плюющийся пулями пулемёт снёс очередью голову дайхедду за миг до того, как тот успел бы всадить кинжал в горло Вадиму.
Это принеслись бойцы, которые остались ожидать результатов переговоров.
Сверху на Вадима прыснула кровь и ещё что-то липкое с кусочками твёрдого, и на него навалилось необычно тяжёлое тело кочевника. Рядом с горлом Вадима в песок с характерным звуком вонзилось лезвие кинжала.
Вездеходы прикрыли своими корпусами Даута и Айюнар, кто-то с силой рванул Вадима вверх, поставил на ноги и повёл, потащил, отстреливаясь, в сторону машин.
Со всех сторон раздавалась стрельба и гремели взрывы, поднимая столбы песка вместе с кровью и частями тел. Боевые кличи и проклятья дайхеддов смешались с хрипением дертейев и командами наступающих со всех сторон сайхетов.
Вадим всё-таки смог перезарядить автомат и пригибаясь, огляделся, чтобы понять, что вообще происходит. Рядом сильно грохнуло, и сверху посыпался песок.
Тот, другой, который царапал мозг Вадима своими мыслефразами, испарился. Как будто его и не было.
На востоке занимался рассвет.
***
- Дайхедды очень самоуверенны. Всегда были такими, и навряд ли что-то изменится в будущем.
Обратите внимание: Гражданская война в Америке. Часть 3. Реконструкция.
Так что я решил, что у нас будет несколько секунд, чтобы расстрелять ближайших к нам врагов, когда мои люди начнут убивать их дозорных. Это бы их отвлекло, когда мои люди пошли бы в атаку.- То есть ты оставил караван без охраны, Даут?! – воскликнула Айюнар.
Даут молчал, двигая челюстью из стороны в сторону.
Оказалось, что решение атаковать первым Даут принял сразу, как только понял, что караван столкнулся с крупным отрядом кочевников. Шансы на мирное разрешение вопроса, как считал Даут, были минимальными, и поэтому правильнее было, в случае чего, действовать на упреждение.
А когда он понял, что перед ним дайхедды, он осознал, что их не отпустят живыми ни при каких обстоятельствах. Оставалось только действовать в тайне от Айюнар и других, благо бойцы, охранявшие караван, имели соответствующую выучку и были готовы рисковать своими жизнями, несмотря на то, что были по большей части такими же наёмниками, как и сам Даут.
И да, с его слов выходило, что всё дело в Вадиме, а вернее, в чужаке, которого должны были встретить именно дайхедды, а вовсе не в желании разграбить богатый караван. Появление здесь дайхеддов было отнюдь не случайным.
Что тут скажешь, Даут прямо нарушил приказ Айюнар. И единственное, что его оправдывало, это то, что караван остался цел, а погибших с их стороны были единицы. Для дайхеддов подобный разгром был настоящим позором, смыть который можно было только кровью.
- Это был риск, госпожа, но приемлемый, - произнёс он.
- Нас могли всех убить!
- Но не убили! - Возразил он. – Когда я говорил с дайхеддами, я понял, что они не напали на нас только потому, что опасались убить его, чужака, как они сказали.
Он мотнул головой в сторону Вадима.
- Они не знали, как он выглядит, но знали, откуда он должен был появиться! Но дальнейшие их намерения мне были предельно ясны, Айюнар! Нас бы не отпустили живыми!
Вадим молчал, не стараясь влезать в спор начальника с подчинённым. Он только сейчас заметил, что сидит на мёртвом дертейе, песок под которым пропитался такой же красной кровью, как и его собственная, и смотрит на дрожащие свои руки.
Очень сильно хотелось закурить, но ни зажигалки, ни сигарет не было. Да и не курит он. Но сигарета сейчас бы не помешала, а лучше две.
Проснись! Проснись, сук@! Проснись! Проснись!
Он оглядел место сражения и с ужасом осознал, что всё это по-настоящему. Что это ни разу не сон и не бред сумасшедшего. Всё логично, всё имеет своё объяснение. Нет провалов в логике окружающего мира, каким бы странным он не казался. Сны такими не бывают. Сны всегда в чём-то но противоречат законам физики, законам мира бодрствования. Да и люди так с ума не сходят.
Кровь. Везде кровь. Мёртвые дертейи. Мёртвые дайхедды. Мёртвые наёмники Даута. Они все – на самом деле. Он сам – на самом деле.
Лежащее поблизости животное захрипело и забило по песку своими трёхпалыми ногами, взбивая его.
Кто-то из наёмников Даута подошёл и, не особо прицеливаясь, выстрелил ему в голову. Дертей содрогнулся и затих. Но боец не просто пошёл дальше по своим делам, а встал на одно колено, положил ладонь на то место, где должно было бы располагаться сердце животного, и что-то сказал на языке, который Вадим пока не знал от слова «совсем».
Но нужен ли был перевод? Да, дертей принадлежал врагу, но он честно служил, и в том не было его вины. Он честно служил, сражался и пал в бою.
Вадим невольно наблюдал за происходящим, а потом что-то щёлкнуло в его голове. Он встал, повернулся к животному, на котором до того сидел и опустился на одно колено.
«Прости, - мысленно произнёс он, - ты честно служил»
И положил руку на бездыханный бок животного, как до тог сделал сайхет.
Вадим попытался подняться, но покачнулся и чуть не упал. Его подхватил тот боец, что пристрелил раненого дертейя.
- Ают амай тей! Амай тей! – по-дружески произнёс он.
- Амай, - ответил Вадим, хоть и не понимал что говорит.
Всё было как в тумане. Внезапно захотелось спать, а ноги стали ватными и абсолютно не хотели тебя держать на поверхности этого мира.
Вадима вырвало.
Боец, который помог ему удержаться на ногах, отреагировал на удивление спокойно.
- Бывает, - услышал Вадим. – Ничего страшного. Ты показал себя как настоящий воин.
Услышал, уловил интонацию, и лишь потом до Вадима дошёл смысл сказанных слов.
Он понял то, что сказал ему сайхет! Понял!
Он стоял, упёршись руками в колени, и пытался придти в себя.
Сколько фильмов он смотрел, сколько книг прочитал, сколько раз представлял себя на месте главного героя (если кино было по-настоящему хорошим), но то, что он испытывал сейчас, не укладывалось ни в какие рамки.
Подожди! Он что, сейчас понял, что сказал сайхет?! Погоди-погоди! Да ну нет!
Вадим попытался что-то ответить бойцу, но мозг не смог подобрать необходимые слова. Он так и застыл, протянув руку незнакомому наёмнику из группы Даута, а тот лишь крепко её пожал.
- Амай сейдж ту!
Ну, «амай», так «амай», решил Вадим. Слова вновь казались ему чужими и непонятными.
Что это было? Он только что понимал иномирянина, но не смог ему ответить. Почему? Неужели это эффект от того телепатического общения, что он испытал?
Айюнар продолжала расхаживать из стороны в стороны перед Даутом.
- Это был огромный риск! – не успокаивалась она. – Один шанс на тысячу!
- И он оправдал себя, госпожа, - сдержанно отвечал Даут.
Голоса раздавались как будто откуда-то издалека.
- Эй! Народ! – Напомнил о своём существовании Вадим, но его никто не слышал.
Он отдышался.
- Народ!!! – Вновь выкрикнул он и тут уже на него посмотрели не только Айюнар и Даут, но другие сайхеты, которые оказались поблизости.
- Что? – коротко спросила Айюнар.
Вадим не знал, с чего начать, чтобы не показаться сумасшедшим.
- Там это, вы видели того, другого? – наконец произнёс он.
- Кого? Того, дайхедда, что говорил с тобой? – Айюнар казалась раздражённой, ей явно хотелось продолжить выяснять отношения с Даутом.
- Да нет, не его. Этого я застрелил, уж это я видел. Я о другом. О том, который мне в голову влез.
Даут и Айюнар переглянулись.
Ну вот, теперь они точно думают, что он спятил. Интересно, как у них тут поступают с сумасшедшими, есть тут у них отдельные заведения для них, где бы за ним следили, подтирали, мыли и кормили кашкой с ложечки?
- О ком ты говоришь, Вадим?
- Погодите, вы что, реально не видели его, её или кто там был?! – Громко вопрошал Вадим. – В самом деле?!
- Да о ком ты говоришь?! – Нервничала Айюнар.
- Я о той мумии в плаще, обмотанной тряпками! Вы же не могли его не видеть! Он же явно выбивался из общей толпы! Он… оно влезло мне в мозг!
Айюнар занервничала ещё больше, но совсем не от того, что Вадим нёс несусветную чушь, отвлекая её от разборок с Даутом. Наоборот, выглядела она настороженно, так, как выглядит человек, который вспомнил, что-то очень важное, от чего зависит его жизнь.
Вот бы тебе вспомнить то, что ты забыл, Вадик, да?
- Мы видели только дайхеддов! – Наконец, ответила она, а потом решила уточнить – Ты не ранен? Может, тебе плохо?
В последней фразе Вадим уловил нотки надежды. Мол, лучше бы ты отравился выпивкой, Вадик, чем озвучивал сейчас то, что ты озвучиваешь. Мол, у тебя стресс и всё такое, ведь так, Вадик?
Вот сейчас было обидно. Последний раз, алкоголь (причём местный) Вадим употребил на том самом вечере, где танцевала Айна. После той ночи он чуть было не отправился танцевать вокруг вечного костра вместе с духами предков, если бы его не отпоили каким-то неизвестным ему противоядием.
- Нет, Айюнар, - настаивал на своём Вадим, - я видел то, что видел! А вы, получается, не видели!
Она закрыла лицо ладонью. Из состояния задумчивости её вывел Даут.
- Несколько дайхеддов ушли, - напомнил он, и Айюнар вернулась в реальность.
- Ты же понимаешь, что это значит?! Придут другие! Если они близко, мы не сможем уйти, Даут! – покачала она головой.
- Сможем, - твёрдо заявил он.
- И как же, Даут?!
- Мы дойдём до оазиса Дейсет-Аум, а потом…
- А потом? – В голосе Айюнар послышалось отчаяние.
- Через Красные пески, госпожа.
Айюнар издала стон, полный безысходности.
- Я знаю путь, Айюнар, - попытался успокоить её нимеец. – Мы пойдём днём и ночью, и дойдём до оазиса. И тогда мы выиграем время. И пройдём Красные Пески по тропе.
Даут был ранен, но продолжал стоять перед Айюнар, демонстрируя одновременно и покорность и преданность, и решительность.
- Айюнар, - произнёс он, - госпожа, ты знаешь, что я сделаю, всё чтобы исполнить договор. Чтобы защитить тебя. Даже ценой своей жизни. Прошу, доверься мне, Айюнар эн Сайет!
Вадим ещё никогда со времени своего появления в этом новом чудесном и одновременно ужасном мире не видел Айюнар в таком смятении. До этого она казалась ему уверенной во всех отношениях женщиной. Своего рода решительная бизнес-леди иномирья.
Но сейчас невооружённым взглядом было видно, что её захлёстывают цунами эмоций, с которыми она пытается совладать, но у неё это получается с большим трудом.
Она опрокинула голову и смотрела, покачиваясь, в обретающее утреннюю чистоту небо. На её лице темнели засохшие капли крови и прилипший песок. Волосы её уже не выглядели такими же ухоженными, какими их обычно видел Вадим.
Потом она окинула взором пропитанное кровью поле ночной битвы, полное мёртвых тел людей и животных. Посмотрела прямо в глаза Вадиму, от чего тот почувствовал себя по-настоящему неудобно. Нет, не смотрит так незнакомая женщина на незнакомого мужчину. Да и на того, кого знает давно, тоже так не смотрит.
«Да что же это происходит?!» - подумал Вадим.
Айюнар положила ладонь на склонённую голову Даута.
- Значит, у нас нет выбора, - обречённо произнесла она.
Граница. Часть 1. ДорогаДневник Апокалипсиса1 сентября 2021#фантастика #приключения #иные миры #война #роман
Больше интересных статей здесь: Война.
Источник статьи: По ту сторону Границы. Часть 8. Красные пески.