Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 97
Татьяна Ширяева смотрела в окно и ждала мужа. Она прислушивалась к шагам в подъезде, тревожность в душе её нарастала. «Вот где ходит, где? Неужто обиделся, что ему пришлось самому пол мыть, так я ведь его не заставляла. Живу с ним, а для чего живу? Чуть что не так и сразу в бега уходит, вот и поживи с ним», — тужила она.
Прошка нещадно требовал отца:
— Папу хочу-у… Где папа-а?
— Гулять с Тёпкой ушёл, ты же сам видел, — пыталась она успокоить сына, но тщетно.
— Гулять хочу-у… — продолжал хныкать сын.
— Да куда уж гулять-то? На улице ночь, спать уж пора, завтра утром рано вставать, опять ведь тебя не добудишься, — еле сдерживая себя, чтобы не раскричаться, сказала она. — Хоть бы уж Алёнка скорее домой вернулась, а то никакого сладу с тобой.
— Няню хочу-у, — заплакал Прошка, вспомнив про сестру. Татьяна посадила сына к себе на колени, чмокнула его в темечко и прошептала.
— Будет тебе няня, будет, не плачь — она скоро приедет, — пойдём-ка, я тебя умою, да спать уложу.
— Не хочу спать, — закричал Прошка, Татьяна, теряя терпение хлопнула его рукой по мягкому месту. Он перестал плакать, понимая, что дальше реветь бессмысленно, мать потакать его капризам не намерена. Татьяна умыла сына и положила в кровать. Немного погодя он уснул, а она выглянула в окно, тревожность не покидала её.
Она почувствовала, что что-то произошло. В душе её поселилось волнение за мужа. Она металась от окна к окну, долго вглядывалась в даль, с надеждой что муж появится. Полная луна, показалась из-за туч, предвещая неприятность. Чтобы отвлечься от дурных мыслей она вернулась на кухню, почистила несколько картофелин, луковицу, морковь и тяжко вздохнула: «Тужи не тужи, а суп заправить надо, архаровцев чем-то завтра нужно кормить».
Пашка тоже не находил себе место, он сделал домашнее задание по математике в черновике и ждал отца, чтобы тот проверил. Он подошёл к окну и высматривал отца с Тёпкой.
Тёмка беззаботно играл с машинкой, надеяться на отца он не стал, а сразу переписал домашнее задание с черновика в тетрадь.
Вдруг Пашка закричал:
— Папка идёт! — счастья его не было предела. Татьяна подошла к окну и увидела мужа с Тёпкой неспешно идущего к их дому. Вначале она готова была растерзать его, а потом смирилась и на лице её появилась улыбка.
— Идёт, сердечный, знать-то Тёпку выгулял и сам нагулялся, а я-то переживала, а домой-то его видать тянет. Ладно уж, ругаться не буду, сдержусь. — произнесла она, вслух уходя на кухню, а про себя подумала, — Травки-то, травки бабы Шуриной надо запарить срочно, полнолуние же. Сейчас махом чайник вскипячу, а то мало ли, хуже-то точно от травки не будет. Тьфу-тьфу-тьфу… — плюнула она через левое плечо.
Татьяна хоть и была партийной, но суеверия признавала и уважала сильнее партии КПСС, так и считала: «На партию надейся, а сама не плошай».
На кухне она первым делом налила в коричневый эмалированный чайник холодный воды из-под крана, потом поставила его на газовую плиту. Зажгла спичку и поднесла к конфорке. Голубое пламя нежно обхватило дно чайника. В глаза ей бросилось, что стенки у чайника сильно закоптились и его давно пора почистить. Она махнула рукой и вслух утешила саму себя:
— Ничего, Алёнка скоро приедет и отдраит, а пока и так сойдёт, недолго уж её ждать осталось.
Она взяла заварочный фарфоровый чайник со стола, открыла крышку и взглянув в него, пробурчала:
— Чай выпили, а чайник мне мыть придётся, ну что за люди, тьфу… да ладно, уж, так и быть сама сполосну.
Пока она возилась с заварочным чайником, Иван зашёл в подъезд и неспешно стал подниматься на третий этаж. Он вспомнил Тигру: «Как удачно я к ней зашёл! Вот баба, так баба — в любое время приди не откажет. Да ещё и трёшку взаймы дала и в карман горсть конфет насыпала. Истосковалась без мужика, а тут я — в полной боевой готовности. Удался вечер, себя и Тигру по полной программе ублажил. Сейчас приду, в ванну лягу, а потом спать».
Тёпка обогнала Ивана, подлетела к двери квартиры и гавкнула, чтобы открыли. Татьяна, услышав лай своей собаки, пошла открывать дверь. Только стоило ей её приоткрыть, как Тёпка стремглав рванула к Пашке, соскучившись по нему. Татьяна услышала шаги мужа и оставила дверь распахнутой. Иван вошёл в квартиру в приподнятом настроении.
— Что-то ты долго, Ваня, Тёпку выгуливал.
Иван улыбнулся жене и пояснил:
— Да я уж думал, что вообще с ней на улице останусь.
— Это почему?
— Да расстройство у неё, хлещет как из утки.
— Я ей таблетку дам, авось поможет, — сказала Татьяна, с любовью глядя на мужа.
Он снял кроличью шапку, потом бинокль и пожаловался:
— Она уж сама замёрзла вся и меня заморозила: я ж вышел в одном трико, а она меня, где только не водила, — смеясь продолжил, — со стороны посмотреть, так не поймёшь — кто кого выгуливает: то ли я, то ли она меня.
Татьяна прониклась к мужу и ожидая похвалы сказала:
— А я уж суп сварила, заправить только осталось!
— Молодец ты у меня, — снимая пальто похвалил он её, — а я в ванну лягу погреться, а то продрог, как бы не заболеть.
— Иди, иди, Ваня, дверь-то не закрывай, я тебе чай свеженький запарю и принесу.
Иван смотрел на жену и не верил своим глазам: «Баба-то какая хозяйственная у меня! Ну надо же…»
Пашка подбежал к отцу и попросил:
— Пап, домашку по математике проверь, а?
— Не до тебя, сынок, папка замёрз, Тёмка пусть проверит.
— Ну, вот, а я ждал тебя… — он сник, в глазах его затаилась обида.
Татьяна пристыдила сына:
— Ты что, не понимаешь, что отец заболеть может, что ж ты бессердечный-то такой растёшь, а?
Сын опустил голову и отправился в комнату. Ивану стало его жаль, и он окликнул его, вспомнив про конфеты:
— Погоди, папка вам конфеток принёс, — он достал из кармана конфеты и протянул их сыну, — разделите между собой по-братски.
— Ладно, пап.
Татьяна, увидев конфеты «Красный мак» напряглась и спросила:
— Откуда они у тебя, Вань? — она знала, что Тигра их обожает.
— Да одноклассника встретил в парке, когда с Тёпкой гулял, трёшку у него стрельнул до аванса, а он мне конфет дал, ребятишек угостить, отца его помянуть.
— Это какого ещё одноклассника, Вань? — переспросила Татьяна недоверчиво.
— Да ты всё равно его не знаешь, а объяснять долго, знобит меня. — он достал три рубля из кармана и сунул жене в руки, — Сама же голову ломала, где занять, вот я и занял. Всё, пошёл в ванную.
Татьяна молчала, заподозрив неладное, но наседать с допросами на мужа не стала. Она заварила чай, бросила туда щепотку травы бабы Шуры и зашла в ванную. Иван лежал в ванне, увидев жену, улыбнулся, взял из рук её кружку и сделал небольшой глоток, потом другой и довольно произнёс:
— Хорошо пошёл чаёк, — он хотел привычно сказать, — Царица моя, — но обмолвился ненароком и произнёс, — Тигрица моя… — тут же опомнился и догадался по глазам жены, что она всё поняла и закатит сейчас скандал. Но она открыла рот и вспомнив наказ бабы Шуры, закрыла его, боясь за себя и своих детей.
— Предатель, — прочёл он в её глазах. Если бы она орала, как это было свойственно ей всегда, то он легко пережил бы это взгляд. Но сейчас что-то надломилось в её душе и склеить это было уже невозможно, он сразу это почувствовал и ужаснулся внутри себя. — Я теряю её. Нет, я не хочу её терять.
Он повернул голову к ней, и она увидела на его шее след от ярко-красной помады. Татьяна молча с гордо поднятой головой вышла из ванной.
— Прости, царица моя, — прокричал он ей вслед, — случайно с губ сорвалось. Царица-Тигрица, тьфу, запутался…
© 14.08.2021 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 98 Ни здрасте ни до свидания
Предыдущая глава 96 Папа вышел на охоту, или дрессировка Тигры
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Хозяева леса
Больше интересных статей здесь: Фантастика.
Источник статьи: «Красный мак» от Тигры (гл. 97).