Начало читайте здесь
Надежда вздрогнула, оглянулась: в комнате, которая служила кухней, никого не было. А она сама все также сидела у стола и в правой руке держала ключи от бабушкиного дома. Вернее, от своего дома.
— Вот так люди и сходят с ума, — приходя в себя, громко сказала Надежда.
Она положила ключи на стол, включила холодильник в розетку и загрузила в него продукты из пакета, что впопыхах ей собрала мать в дорогу. Затем прошла в другие комнаты и включила в них свет.
Теперь в доме стало светло, и скрип деревянного пола не заставлял думать невесть о чем... Надежда постояла в зале, посмотрела на занавешенные старенькими шторками окна, выходящие на главную улицу хутора.
— Кажется, шторки при бабушке были другие. Наверное, эти повесила мама, — вслух сказала, еще не пришедшая в себя от якобы бабулиного вздоха, Надежда.
В доме было прохладно, она нашла масляный обогреватель, оставленный здесь родителями, включила. Все вокруг выглядело пыльным, но сил на уборку у нее не осталось. Тем более, что надо было как-то устраиваться на ночлег. А тут еще предательски-мерзко урчало в животе, и саднящая боль в желудке напоминала, что она ничего не ела с самого утра...
Надежда прошла в спальню, оглянулась: все было почти так же, как и при бабушке. Даже зеленая настольная лампа, стояла на том же месте. Ее любила включать бабуля, когда читала свои старинные книги... Она их не покупала, они каким-то странным образом сами находили ее. Помнится, уезжавшая к детям в город соседка принесла штуки три, потом какой-то старичок из города привез несколько... Бабуля их хранила в письменном столе, он стоял рядом с иконами, установленными в углу между северной и восточной стеной...
Надежда посмотрела в угол, где всегда висели иконы, они были на прежнем месте. Заглянула в стол — и книги тоже лежали стопкой так же, как когда-то их складывала бабушка... Так же, но не так...
— Стоп, хватит с ума сходить, надо согреть чайник и что-нибудь забросить в желудок — приказала себе Надежда.
Травяной чай из ромашки, вприкуску с бутербродами, привел Надежду в более или менее адекватное состояние: нервишки успокоились, эмоциональный беспредел сошел на нет, захотелось уснуть и больше ни о чем не думать.
— А все-таки плохо, что я к своим тридцати семи годам так и не удосужилась родить ребенка, — укрываясь одеялом, подумала Надежда.
Она уснула, как ей показалось, в ту же секунду, когда положила голову на подушку. Ей снилась бабушка Наташа: она сидела в кухне за обеденным столом и просила внучку сходить в заброшенный храм. В тот, что, похоже, все также стоит в руинах, в километрах семи от хутора. И еще советовала, чтобы Надежда вспомнила свое имя.
Надежда проснулась вместе с деревенскими петухами, истошно голосившими, наверное, в каждом дворе. В окно спальни заглядывало весеннее солнце...
— Ну что, отшельница, доброе утро! Поднимайся, тебя ждут великие дела, — сказала самой себе Надежда и окончательно проснулась.
Уже заваривая кофе, она вспомнила бабушку, приходившую в ее сон. Было ощущение, что она только что говорила с ней наяву...
Первый день в деревне Надежда решила посвятить генеральной уборке в доме. А для этого надо было ехать в магазин и покупать моющие средства. Вдоль дороги паслись чьи-то лошади... И молодая женщина вспомнила, что именно в бабулином хуторе она когда-то училась управлять вороной кобылой Аськой...
Продуктовый магазин теперь был в конце села, затерявшегося на воронежских просторах, примерно в пяти километрах. В нем Надежда встретила странную молодую женщину, которая очень пристально рассматривала ее с головы до ног.
— Может, и не странная. Видимо, перепутала меня с кем-то, так бывает, —подумала Надежда, загружая покупки в багажник автомобиля.
На обратном пути она заехала на деревенское кладбище. Бабуля была похоронена рядом с мужем, отцом матери — дедом Иваном, которого Надежда не знала. Он умер, когда матери Надежды еще не было и пяти лет.
— Привет, бабулечка, — сказала она. — Вот я и пришла тебя проведать. Ты прости меня, что я так долго не приезжала к тебе на могилу, — дрогнувшим голосом произнесла Надежда и положила четыре конфеты, как было принято в деревне, рядом с крестом. И вдруг услышала четкое на суржике, на котором всегда говорила бабушка: «Ото ж и поихала б в церкву»... Надежда вздрогнула, оглянулась, а вокруг — никого, только холмики с крестами и памятниками...
Продолжение следует
Друзья, как всегда, очень надеюсь на ваши лайки и комментарии)
Другие мои рассказы читайте здесь